Чем больше я говорила, тем шире раскрывались его глаза, а щетинистая челюсть съезжала вниз от удивления. Внушительно размяв плечи, он словно гора стер расстояние между нами и навис над моей головой.
— Ну так ори. Я это заслужил.
— Мне Маша про визитку не сказала…
— Насрать. Ты полтора часа прождала, это пиз… провал, Кир, для меня как для мужика. А я мужик, и вину свою заглажу, поняла?
— К-как? — Невнятно пробурчала ему в грудь и сглотнула. Смуглая кожа, под которой прятались канаты мускул и мышц, были прямо перед носом, так близко, что только кончиком языка проведи…
— Торчу тебе ужин. Приготовлю сам, идет?
— Хех, меня покормят, интересно.
— Ага, жопу только прикрою, — согласился он, и парочка МЧСников, как по заказу, поднялась на этаж, застав занимательную картину: голожопый амбал и девушка в чуть ли не летнем платье (это в середине-то ноября!) у дверей запертой квартиры.
— Что случилось? — Смущенно кашлянув в ладошку, спросил тот, что постарше, стараясь глядеть на Михаила выше пояса.
— Дверь захлопнулась. Ключи не взял.
— А квартира ваша?
— Нет, я просто люблю гулять с голым задом и подсовывать в двери свои полотенца, — проворчал Михаил, но ребята его юмор не оценили. А мне почему-то стало невыносимо смешно. От ситуации, от абсурдности, от мрачных лиц МЧСников.
Едва сдерживая натуральный ржач, я старалась отползти в угол, чтобы не мешать вскрывать дверь, и лишь только мельком посматривала на упругие ягодицы Михаила, через плечо мужчин контролирующего процесс.
У него правда чудесная задница. Такую только мять, кусать, впиваться ногтями. Этот мужчина, кажется, был создан для секса, сама его суть привносила в мир похоть и желание, которому противиться совершенно не хотелось.
Зачем? У меня может появиться такой опыт, о котором будет не стыдно вспоминать, темными ночами согревая себя от одиночества.
Классный…
— Все, мы закончили. Документики на квартиру покажите, нам для отчетности.
— Иди внутрь, располагайся, — Михаил волоком затащил меня в квартиру, легонько хлопнул по ягодицам, запустив в путешествие. Вернув свое многострадальное полотенце, обернул бедра и повесил мое пальто на вешалку, протягивая документы служащим.
— Хорошей ночи, больше не запирайте!
Тихонько посмеиваясь, мужчины ушли, оставляя нас наедине. Закрыв дверь, Михаил развернулся, занимая собой большую площадь вытянутого, но узкого коридора, глядя на меня с плотоядным желанием, застрявшим между нами где-то на этапе развития.
Стараясь дышать не шумно, я слегка приоткрыла губы, за что мужской взгляд тут же зацепился, прижигая и без того пересохший рот.