— Пару раз.
— И ты просила его двигаться сильнее? Вот так?
Не знаю, что это за мазохизм, разговаривать о другом мужчине, пока его пальцы находятся во мне, но может быть, Ворону просто не хватает рядом Медведя.
Киваю, потому что сил говорить у меня больше не осталось. Ворон трахает меня двумя пальцами в довольно быстром ритме, и все мои силы уходят на то, чтобы не рухнуть.
— Попроси меня тоже.
Я разлепляю губы и выдыхаю:
— Сильнее.
Хотя куда еще?
Приходится вцепиться в его руку на своем бедре, чтобы устоять на месте. Я ахаю и сгибаюсь практически пополам. Тугой узел удовольствия внизу живота закручивается сильнее, пульсация доводит до изнеможения. Мои бедра сами движутся навстречу его пальцам. Я пыталась удержаться, но мое тело рядом с ними живет какой-то своей жизнью.
— А так он делал? — бросает Ворон быстро.
И раньше, чем я успеваю спросить: «Как?», он вдруг приподнимается и прижимается ко мне между ног губами.
Его рука при этом не останавливается.
— Делал? — на миг отстраняется Ворон.
— Нет!
Когда его язык снова принимается дразнить меня, я сцепляю зубы, чтобы не стонать в полный голос. Я не могу ощущать это в его руках, не должна наслаждаться каждую гребанную секунду тем, что он делает, и тем более не должна умолять его продолжать.
И все же я безбожно теку в его руках, сгибаюсь пополам от силы ощущений, дрожу и задыхаюсь, пока он, прикрыв глаза, дразнит языком самую чувствительную часть моего тела.
— Еще!
Я не узнаю свой голос.
Это рычание. Животное, голодное рычание. Я ищу освобождение тому напряжению, которое вот-вот настигнет своего пика. Я отвечаю всем телом его движениям, двигаю бедрами навстречу его языку и сильнее насаживаюсь на пальцы.
— Быстрее… Да!..
Нарастающий оргазм проносится по моим венам со скоростью искры по проложенному Бикфордову шнуру. На миг, за секунду до взрыва, я задерживаю дыхание. А после отпускаю себя.
Медведя мне удается поймать только через сутки после той ночи, когда он ушел, чтобы оставить меня наедине с Кейт. У меня достаточно накопилось к нему вопросов.
Раньше Медведь никогда не уходил, отказываясь от секса втроем.
Но и Кейт не похожа на тех женщин, что у нас были. И что-то подсказывает мне, что этот случай не последний, что будет разительно отличаться от всего, что было у нас с Медведем раньше.
Когда я вхожу в кабинет, сизый дым от сигар уже висит лохмотьями в воздухе. Развалившись в кресле, Медведь курит, глядя в огонь камина. На нем черная кожаная куртка и потертые джинсы. На полу — мотоциклетный шлем. Под курткой на груди кобура.