А Модильяни, скорей всего, уже рассказал боссам о том, что трахался со мной на протяжении прошедших двух месяцев, желая поддержать мою легенду.
А если так — то мне не жить. Теперь они думают, что я соврала им.
— Луиза, что же ты такая бледная? Садись, солнышко, ко мне. Ближе, ведь можно, Медведь?
Петро в замешательстве смотрит на Медведя. Как двойной агент, он хорошо чувствует смену настроений. А в комнате с моим появлением воздух наэлектризовался настолько, что скоро молнии начнут бить с потолка.
— Садись.
Медведь говорит это мне. Его глаза сейчас цвета полыхающей нефти. Нельзя придумать ничего хуже, чем усесться на глазах у этих двоих к Петро на колени.
Я остаюсь на месте. В каком-то шаге от порога.
— Кто это? — я смотрю на Медведя.
Меня колотит от страха, ну так я и агент ненастоящий, верно? Я не Петро Модильяни, чтобы держать маску при плохой игре. А мне сейчас очень-очень нужно спасти собственную шкуру.
Ворон по-прежнему молчит и это плохо.
— Я не знаю его, — делаю еще один шаг к двери. — Я уже сказала вам, что я не Луиза. И не знаю, кто этот мужчина!
Хоть Модильяни очень хороший агент, но даже его глаза в этот момент становятся квадратными.
Он издает нервный смешок.
— Подождите, как это не знаешь? — хихикает он. — А ну повернись ко мне задницей и нагнись. Вы же, понимаете, парни? Как мужчины мужчину. Я ведь лица толком и не видел за эти два месяца, только задницу. Мог и обознаться.
Модильяни в два счета поднимается с дивана, сам разворачивает окаменевшую меня лицом к двери, спиной к себе и при всех, не церемонясь, задирает на мне батник.
— А где татуировки?! — за его удивленный возглас ему впору давать «Оскар». — Черт, но у Луизы вся спина была в татуировках!… Дура! — одновременно с этим быстро шипит он мне прямо в ухо. — Как тебя теперь отсюда вытащить?!
В тот же миг он отпускает меня и делает шаг в сторону. На губах нервная улыбка.
— Ворон, Медведь, прошу прощения. Я обознался. Это не моя Луиза. Эту шлюху я впервые в жизни вижу. Слушайте, а раз уж я здесь, не знаете, куда моя Луиза подевалась? Она ведь говорила, что будет работать в этот день?
— Ты уверен, что не узнаешь ее? — это подает голос Ворон.
Впервые за все это время.
— Да, уверен. Обознался. Со шлюхами такое бывает. Не, ну я могу и эту девчонку с собой забрать, если она вам надоела. Не вопрос. Вроде ничего, симпатичная. Отдаете?
С колотящимся сердцем я жду их вердикта. Они могут отпустить меня сейчас, если захотят. Я даже не стану забирать те деньги из спальни. К черту их!
Я не хочу оставаться с ними. В их руках мое решение о мести истончается быстрее, чем за все эти семь лет. Рядом с ними моя ненависть растворяется, как туман в лучах солнца, а я перестаю понимать, кто я действительно такая и чего хочу. Когда я была Луизой, было проще. А Кейт к такому повороту не готова.