А я не хочу быть одной, когда меня накроет. Ощущения не обманывают меня, даже во время секса он все еще хочет держать дистанцию между нами — поэтому мне даже нормальные поцелуи не достались. Не открывая глаз, облизываю, целую и кусаю его ладонь и запястье, и чувствую: он смотрит. Его тяжелый горячий взгляд я ощущаю даже с закрытыми глазами.
Его движения тут же становятся сильнее, резче. По телу прокатывается волна дрожи.
— Еще… — умоляю я.
Он ударяет так сильно, что я вздрагиваю.
— Так? — рычит.
— Да!
Меня выгибает с громким стоном, и он сам закрывает мне рот ладонью. И принимается двигаться с офигенной скоростью, не покидая даже наполовину. У меня даже пальцы на ногах поджимаются. Я отвечаю ему бедрами, еще и еще…
И взрываюсь. Волна рождается внутри, и не спадает моментально. Она продолжает расти, пока он продолжает с ожесточением двигаться все чаще, проникая все глубже. Я стону и захлебываюсь собственным криком, кусая его пальцы. Каждое движение бедер отзывается в теле новым взрывом удовольствия. Я не была готова к такому. Надеялась, что секс будет с ним особенным, но не думала, что чертов Одинцов просто перечеркнет и выкинет на помойку весь мой опыт.
Он почти ложится на меня, упираясь локтем возле головы. И двигается с такой силой, что я вздрагиваю от каждого удара, продолжая эгоистично ловить отголоски оргазма. Как круги по воде, наслаждение расходится от низа живота, затмевая все остальные ощущения.
Он касается лбом подушки возле моей головы, прикусывает кожу на шее, движется медленнее, как будто давая мне небольшую передышку, а после подхватывает и снова уводит с собой. Выше и дальше, где уже нет даже пиков.
А потом делает какое-то неуловимое движение бедрами, оставаясь во мне, и меня снова катапультирует в горячее пекло. Да как так?..
Для меня это сплошное непрекращающееся удовольствие, каждую чертову секунду. И это лучшее из всего, что было со мной раньше.
— Я с тобой еще не закончил, — говорит он.
Выходит из меня, переворачивает на живот и снова берет на запредельной скорости.
Боже.
Разве так вообще можно?
Когда я впервые вижу ее розовые твердые соски, воздух из легких куда-то девается, а сердце ускоряет ритм, как будто хочет проломить грудную клетку. Ее грудь идеально ложится в ладонь, а на языке остается такая знакомая сладость персиков.
Границы дозволенного сбоят, а инстинкты из последних сил бьют по тормозам, но одно движение — и она оказывается подо мной. Ее грудь вздымается так часто, а рот теперь приоткрыт от удивления и тонкого дразнящего страха, который так заводит мужчин.