— Этого я и ожидал.
Охранник берет Алекса за плечо и разворачивает в сторону двери.
— Алекс, что ты натворил?! Зачем? — кричу я, и вижу, как ко мне уже бегут санитары. Он оборачивается и глаза его полны печали:
— Я любил тебя, Дженнифер, и буду любить. Мне жаль.
Это все, что он успевает сказать, прежде чем охрана выводит его из здания. В ужасе смотрю на Билла и тянусь рукой к его лицу, но он перехватывает меня за запястье и машет коллегам.
— Все нормально, я отведу ее в палату.
По пути мы не говорим ни слова. Билл открывает дверь, я вхожу, и он идет за мной.
— Билл, ты в порядке? — спрашиваю я осторожно.
— Конечно, не волнуйся, — с этими словами он берет салфетку и стирает с лица кровь, — Царапина. А вот твой Алекс неосторожен вряд ли его теперь сюда пустят.
Но меня волнует совсем не это.
— Билл, ты слышал, что он сказал? Про то, что позвонит... Он же сообщит доктору обо всем! — я убито сажусь на свою кровать, — Что же будет с тобой?
Билл садится рядом и обнимает меня.
— Все будет хорошо, я разберусь с этим. Ты веришь мне?
И я действительно верю, хотя менее страшно не становится.
А спустя какое то время мне приносят конверт. В нем — документы на развод, которые я должна подписать и отправить обратно Алексу, и письмо.
Беру его в руки, на нем мое имя. Я разворачиваю лист бумаги, сажусь на кровать, скрестив ноги, и начинаю читать.
"Дженнифер,
Я не мог не написать, хотя вижу, что между нами уже все решено, и, к сожалению, не мной. Я хочу чтобы ты знала я действительно пытался помочь, хоть ты и не видела этого, ослепленная своей болью и злостью. Док сказал, ты помнишь все, что было, так что я могу писать спокойно, не боясь, что мои слова заденут или напугают тебя.
Эти месяцы перед клиникой были тяжелыми не только для тебя, но и для меня тоже. Если честно, я немного зол. Ты считаешь, что ты одна испытала боль потери? Я любил нашу дочь также как и ты, и я не говорил о ней потому, что не знал, ранит ли тебя это, пытаешься ли ты все забыть. А по твоему поведению я видел, что ты не справляешься. Я выкинул сотни бутылок вина и еще черт-те знает чего, что ты там пила. Пытался чаще проводить время с тобой, но это было тяжело, потому что все скатывалось в ссору, а я ведь не железный, Дженн. Не знал, то ли с тобой нужно поговорить, то ли оставить в покое. Но это не могло продолжаться долго. Я не мог видеть, как ты страдаешь и понимал, что теряю свою любимую жену.
Эта клиника была последним выходом. Я долго общался с доком перед тем, как ты попала в нее и был уверен, что он сможет тебе помочь. Я уверен в этом и сейчас, и именно поэтому не забрал тебя. Я желаю тебе только лучшего, милая, ведь я люблю тебя, ты помнишь?