Не знаю, как отношусь к случившемуся.
— Милая, ты неважно выглядишь, — прервала мои размышления Нелли, — Простудилась после бассейна, да?
— Нет, все хорошо, спасибо, — упершись взглядом на этот раз в фиалковые линзы, ответила я, — возраст сказывается.
— Что я пропустил? — Валера насмешливо изогнул ухоженную бровь.
— Ой, ничего, что я сказала, да? — всплеснула руками Нелли.
— Одним другом нашей семьи больше узнает, одним меньше, не так уже и важно, — проговорила Мила.
— Так, — повернулся к ней Святослав, — мы вроде бы договорились забыть об этом.
Надув губы, она сделала вид, что рассматривает свои отполированные туфли.
— Мне очень жаль, что я испортила Вам праздник, Святослав.
— Его испортил, — Глеб сделал паузу, будто пытаясь припомнить или собираясь с силами, чтоб выдавить из себя, — Владислав, а не ты.
— Что он там, кстати? — спросил Валера.
— Все еще не снова в тюрьме и даже не в полицейском участке, — ответил Глеб. — Морды бьёт, как и бил.
— Может с ним поговорить попробовать? Работу бы…, - с тоном человека, открывшего Америку или изобретшего вечный двигатель, начал Валера, но Глеб перебил:
— Ты думаешь, мы не пробовали? Я ж надеялся, что после отсидки хоть какое-то осознание придет, но, похоже, на зоне последние мозги отбили….
— Давайте не будем, — сказал Святослав и махнул кедди.
Когда тот подошел, отдал ему одну клюшку и выбрал другую.
А ведь все так и выглядело. На первый взгляд. Богатый бизнесмен, его ухоженная жена, которую он деликатно приобнимал за талию на фото или с горящими огнем глазами целовал в щеку, их безупречно воспитанный и талантливый — весь в отца — наследник. Идеальное прошлое, настоящее и будущее. Безупречная картинка из Instagram — объект жгучей зависти сотен тысяч подписчиков, которую портил неуправляемый младший брат-преступник, которому все трое самозабвенно пытались помочь.
Но уже со второго становилось очевидно, насколько это не так. Интересно, окружающие поддерживали эту легенду потому, что надо или просто сами тоже так жили?
— Детка, я ценю твою заботу, но мы сами разберемся, ладно? — пресек Глеб мою неловкую попытку… Сделать что? Попробовать объяснить, что Владу нужен брат, а не судья? Помощь, а не ненависть и презрение? Ну не дура ли…
А ведь изначально это были окольные пути к рассказу о минувшей ночи, которые я начала прокладывать, едва мы сели в машину. Без упоминания о поцелуе и разговоре, конечно. Но теперь муки совести по отношению к Глебу сменились раздражением на него же.