– Чего ты хочешь, Азаэль? – спросила женщина, подав знак прибежавшим к нам на помощь стражникам, чтобы те не подходили ближе.
– Кто такой Азаэль? – тихо спросила я принявшего свой человеческий облик Мортимера.
– Вампир клана Шэридана, – ответил мужчина, обнажив длинный нож.
Я едва не присвистнула от удивления, ведь клан Шэридана занимал самое прочное место в совете темных после ковена Лазаря. Окинув взглядом невозмутимого мужчину высокого роста с черными волосами длиной до плеч, пронзительными черными глазами, аристократическими чертами лица и невероятной белизны кожей, которая оттеняла красивые алые губы, за которыми прятались белоснежные острые клыки, я готова была бежать из зала со всех ног, ведь это на вид утонченное существо могло за пару секунд свернуть нам всем шеи или, и глазом не моргнув, выпить нас по очереди, наслаждаясь нашей беспомощностью.
– Мне нужно забрать у вас девочку, – улыбнулся вампир.
– Какую девочку? – спросила Лора, интуитивно встав перед нами с Дианой.
– А вот эту девочку, – вампир изящным жестом указал на меня.
– Черта тебе, а не Фрэю, – отчеканила Лора.
Вампир враз стал серьезным и уже с металлическими нотками в голосе сказал, подходя к нам:
– Не дури, ведьма, – обратился он ко мне. – Я не как сторонник Вольфа сейчас здесь. Я от Даркассана обращаюсь к тебе. Вернись к нему, иначе погибнешь здесь. Армию Дорана теперь кронпринц ведет, завтра они здесь будут. В этом месте такой ад начнется, что я не знаю, кто из вас вообще в живых останется. Про тебя так вообще молчу. Он выпотрошит тебя и, вывернув наизнанку, повесит на главных воротах вместо знамени победителя, если останешься здесь. Пойдем со мной, я отведу тебя к Даркассану, и ты будешь жить.
– Нет, я свое слово ему сказала, – прошипела я.
– Да твое слово приведет еще к большему кровопролитию, ты что, не понимаешь? – заорал вампир. – Сейчас одна армия под Даркассаном, вторая под Вольфом, поскольку Доран на тот свет отправился недавно. Если Дарк пойдет у тебя на поводу, то внутри Золотого пепла начнется междоусобица. Это кому-то надо?
– Мне все равно, что будет внутри Золотого пепла, – пожала я плечами.
Азаэль подошел ко мне и сказал:
– А ему нет, ты понимаешь? Ты собой готова пожертвовать ради своих людей близких, зачем же его толкаешь на то, чтобы он своими жертвовал ради тебя? Что ты делаешь? Перед каким выбором ты ставишь его? Это ведь не только вопрос перемирия между светлыми и темными, это не вопрос его личной мести Листир, это, в первую очередь, вопрос жизни и смерти его близких и друзей, таких же малышей, женщин и детей, как и ваших. Здесь затихнет война, да, допустим. Но она начнется там, и не будет этому конца и края. Вольф ни за что не простит Даркассана, если тот сейчас выдвинет ультиматум ему. Начнет гибнуть народ, который будет за Дарка, а это, в первую очередь те, кто был против войны с Астрадаром, поскольку они и повернут назад. Ты же любишь его, зачем ставишь перед таким выбором?