Выщелкиваю сигарету.
- Вот, Алекс, - она тут же подносит зажигалку.
Затягиваюсь с силой, на языке оживает вкус клубники - женские сигареты, я усмехаюсь.
Алекс.
Она думает, что я Алекс.
Значит, Ангелина не оговорилась, и мой брат где-то здесь.
Несколько лет прошло, как он сбежал сюда.
И вот его все знают.
Даже девчонка-кудряшка с клубничными сигаретками на пороге театра.
А это театр, вижу, повсюду расставлены красочные афиши-приглашения на премьеру.
Вчитываюсь в название спектакля.
И выдыхаю.
Мы вроде тоже это проходили, краешком, я не совсем темный. Хотя, все наши предметы сводятся к тому - как удачно пить энергию из этого мира, к чему подключаться.
Может, и хорошо, что из академии меня выперли, понимаю Алекса, этим миром не хочется пользоваться, в нем не терпится пожить самому.
И...он неплохо устроился, ведь девушка эта рядом стоит и с наслаждением втягивает дым, которым я дышу.
- Вы же придёте на премьеру? - она улыбается. - У меня главная роль. Но вы если репетицию посмотрите, сразу увидите - Ангелину надо гнать. Она практикантка, ничего не умеет, она...
Перестаю слушать, слухом зацепился за это имя - Ангелина, и думать больше ни о чем не могу, она здесь, я ее нашел, я к ней выплыл.
Окидываю взглядом театр и кидаю бычок в урну, взбегаю по ступенькам.
Врываюсь в прохладный холл.
На лавочках сидят какие-то барышни, актрисы, наверное, мой взгляд блуждает, насколько охватить могу этот холл, лестницы, и ее не вижу, но тут вдруг натыкаюсь на пропажу.
Она поднимается из подвальчика внизу, нервно поправляет русые волосы.
Короткие белые шорты, длинные ноги, я смотрю, не могу оторваться, лишь в глухих платьях и длинных плащах ее видел, а тут почти голая, как и все вокруг, она идёт, одергивает белую футболочку, и больше я не сдерживаюсь.
Тараном пру на нее.
Роняю какую-то вешалку, она глухо брякается, Ангелина вскидывает взгляд, и там, в глазах, этот мир отражается, гром и молнии, море, волны, взбесившаяся стихия.
- Алекс...- начинает она.
- Финн, - обрубив, хватаю ее за талию и вжимаю в стену, здесь же, возле ступенек, на ее губы набрасываюсь, и мне отключает рассудок.
Как долго я ждал, как хотел.
Моя богиня, сладкая, нектарная, моя девочка, стискиваю узкие бедра и впиваюсь в нее, я ее съесть готов, так глубоко целую, ввинчиваюсь в желанный рот.
Она моя, я ее не отдам никому.
Чувствую, как ее руки вокруг моей шеи обвиваются и объятия становятся крепче, сжимаю ее ягодицы, касаюсь голой кожи, пальцами лезу под край белых шортов, я хочу ее всю.
И она откликается, отвечает так жадно, она соскучилась, моя крошка.