— Подожди… — нахмурилась я.
Отставила кружку, подошла к Андрею, встала рядом.
— Я ведь правильно понимаю, что дом был тоже во внутреннем периметре?
— Правильно, — криво усмехнулся он. — Мы с Ревазом осмотрели все. Если восстанавливать картину произошедшего, то тревогу объявили, когда проникнувшая в крепость диверсионная группа уже вовсю действовала внутри. Так что — да, без предательства там не обошлось. Вот только кто?!
— А Мария? Ты сказал…
— Марию, попавшуюся им первой, избили, жестоко изнасиловали, исполосовали и бросили умирать. Тебя вытащили из-под кровати, где ты пряталась, и проткнули металлическим прутом. Насквозь. Пришпилили к полу, как бабочку. Но Мария, даже в таком состоянии, продолжала тянуть тебя. И отключилась, лишь, когда появились мы. С тобой Игнат справился, сил хватило. А вот на нее…
Я развернулась, уперлась ладонями в перила.
Плед, который едва держался на плечах, соскользнул вниз, но я это лишь отметила.
Мне было два года. Сейчас — семнадцать. Прошло столько лет…
— Ты ведь рассказал это не просто так? — глядя, как ветер гонит волну к берегу, спросила я глухо.
В груди болело, словно тот металлический штырь вновь вошел внутрь. А еще было горячо.
Или горько…
— Не просто так, — повторил Андрей.
Тоже развернулся. Положил ладонь поверх моей.
Мы — вместе…
— Есть основания считать, что нападение на крепость было совершенно только с одной целью. Убить Анну и тебя.
— Что? — скептически хмыкнув, посмотрела я на крестного.
Если предположить, что он прав, то кандидатур, кто мог желать нашей с мамой смерти, было лишь две: Воронцовы и Салтыковы. Но даже на мой дилетантский взгляд, версия не выдерживала критики. Изгнать из рода за самоуправство — одно, но убить…
— Саша, — взгляд Андрея был поразительно спокойным и уверенным, — я не знаю… я не могу сказать тебе всего, но, поверь, для того, чтобы избавить этот мир от тебя и Анны были причины.
— Были или…? — едва ли не шепотом спросила я, не пропустив того, как заменил «не знаю», на «не могу».
— И есть, — подтвердил он то, о чем я только что догадалась.
И от этого мне стало… нет, не страшно — зло.
Это была моя жизнь.
И я собиралась ее прожить, несмотря на то, что кто-то был против.
* * *
Вечер. Ночь. Утро…
Время шло, а я словно раздвоилась. Одна делала то, что должна была делать: готовилась к занятиям, общалась с семейством Соколовых, спала, что было очень даже удивительно после рассказа Андрея.
Вторая…
Вторая продолжала существовать в ритме произнесенной крестным фразы: «Есть основания считать, что нападение на крепость было совершенно только с одной целью. Убить Анну и тебя».