Тетушка, похоже, уже все решила за меня и была уверена в моем положительном ответе. И поэтому, когда я решительно произнесла: «Нет», она озадаченно свела брови к переносице.
— Что, прости?
— Я не буду передавать Стивену права на мою часть наследства, — ответила я твердо. — Пусть сам выкарабкивается из той ямы, в которую его загнали расточительные действия жены.
— Ингира, — в голосе тети появились властные нотки. Да вот только я давно вышла из того возраста, когда меня можно было напугать подобным, — ты сейчас чересчур эгоистична. Нужно думать и о родственниках. Они — твоя семья.
— Моя семья — мой муж и наши с ним будущие дети, — отрезала я. — Стивен почему-то не думал обо мне как о члене семьи, когда… — я не договорила. Тетушка резко поднялась и величественно выплыла из комнаты.
Что ж, скатертью дорога. Путь дальше защищает своего любимчика Стивена.
Я встала с кресла и пошла к себе в спальню.
Витольд сидел там, в кресле у окна, ожидая меня.
— Что хотела тетя Агнес? — поинтересовался он, едва я переступила порог комнаты и закрыла дверь.
— Мою часть наследства, — пожала я плечами. — Не себе. Стивену. И беременной Аливире.
Витольд хмыкнул и, судя по его виду, ничуть не удивился.
— Я предполагал нечто подобное еще после визита к кронпринцу, — проговорил он. — Твоя брат и его супруга не умеют жить по средствам. А ты — единственная родственница, близкая, имею в виду, у которой есть деньги.
— И поэтому меня надо попытаться «ограбить», — поморщилась я. — Это подло. Тем более от тети. Аливира беременна, о ее детях надо думать. А когда я рожу, кто подумает о моих? Стивен?
Впрочем, о чем это я? Тетушку Агнес всегда волновал исключительно Стивен.
Следующие несколько дней я усиленно работала в лавке, восполняя свое отсутствие. Витольд ворчал, но в мои дела не вмешивался. Я уже забыла и о Стивене, и об Аливире, и о тете. Не до них было.
А потом пришло приглашение к чаю из императорского дворца. Лоурелия хотела со мной пообщаться, посплетничать насчет общих знакомых. Она уже родила, и теперь на ней оставалась только кормежка. Все остальное делали слуги. Так что она привычно скучала.
— И ты бросишь свою драгоценную лавку ради встречи с кронпринцессой? — иронично поинтересовался Витольд вечером того же дня и успешно увернулся от удара подушкой.
— Так и скажи, что ревнуешь, — фыркнула я. — Мы с ее высочеством видимся два-три раза в год, не чаще. Так что могу себе позволить выпить чай в обед у нее.
— Заодно и о брате своем новости узнаешь.
— Почему ты считаешь, что Лоурелия в курсе?
— А зачем еще она тебя зовет?