— Да, отец и меня достал с этим. После того как он узнал о том, что ты с Устькой… кхм-кхм… то и меня замучил с целомудренностью. Кем он только ее не называл…
Мирослав посмотрел на меня.
Я ему об этом не рассказывала. Много унижений я выслушала от отца. Человек просто такой. Слишком советский. С устоями.
— Хм… А что насчет своего зятя, его он тоже так забраковал?
Далась ему эта тема.
Он прекрасно слышал из разговора по телефону, что я не хочу говорить с мужем и чтобы он знал, где я. Он этому, разумеется, радуется. Ему было бы суперски на душе, если бы моя жизнь покатилась к чертям. Да так оно и есть. Покатилась.
— Ну, он же не был старше его дочурки на десять лет, — усмехается Дашка. — К тому же, Устя уже почти отучилась к тому времени. Я вообще, честно говоря, была в откровенном шоке, когда узнала, что они с Сашкой женятся. Это было так спонтанно. Они знали-то друг друга всего ничего.
Да потому что время пришло. Так я решила для себя.
Мирослав снова смотрит на меня. В его лице читалось удивление и некое непонимание, а еще как будто обида.
Пусть на себя обижается. Он еще не знает, что я уже тогда все знала о его планах. Я просто не хотела дожидаться, когда он мне о них сообщит. Поэтому и молчу сейчас… Не хочу, чтобы он знал, что я не хотела исчезать. Не хочу…
— Ну а ты?.. Ты женат?
— Нет, — бросил Мирослав. — Скажи, а почему твоя сестра оказалась одна на ночной дороге под новый год? Где драгоценный муж?..
Да он издевается, мать его!
— Я вот тоже не знаю, что происходят, — оба смотрят на меня. — Сашка-то тебя ищет. Звонил мне, и не раз.
— Ты ничего ему не говорила? — выдаю свою нервозность и в голосе, и во взгляде.
— Ты думаешь, что я могла сообщить ему, что ты сейчас у своего бывшего любовника? Ой, прости Мирослав. Грубая, но правда.
— Ничего, — скупо и натянуто улыбается Мирослав. — Наверное, у Устины есть причины так себя вести.
— Скорее всего. Устина она… долго терпит обычно. Что-то там и впрямь происходит.
— Так, — подрываюсь с дивана. — Может, хватит? Отдохнула? Поехали.
— Ну прости, Усть. Я правда очень переживаю. Ты никому ничего не рассказываешь. А мы всегда были с тобой близки. Ты заметно закрылась от меня как раз-таки с того момента, когда… — замолкает, смотрит на Мирослава. — Со времен непонятного по какой причине расставания с Мирославом.
— Шесть лет прошло с тех пор. Я просто изменилась.
— Ну не сердись…
А я не на нее даже сержусь. А на него. Чего он лезет?!
Я на пределе.
Мне нужна… минута. Или взорвусь. Нельзя этого допускать. Ни при нем, и уж тем более ни при его дочери, которая радуется ярким картинкам на экране в новогоднюю ночь.