Я примерно представляла, что произошло после нашего расставания: он пришел в номер, заказал ужин, не исключаю даже, что собственноручно поставил свечи на стол и зажег их, пребывая в таком же приподнятом настроении, как и я, а потом решил проверить рабочую почту. И все. Пропал. Утонул под грудой писем и проблем компании. Мне приходилось уже не раз наблюдать эту картину: Пашка решает быстренько проверить почту, а потом начинает нервничать, потому что и решить все не может за пять минут, и торопится еще куда-то. Сейчас, судя по дергавшейся ноге, он торопился ко мне на ужин, а судя по беспокойном взгляду, устремленному в монитор, его волновали какие-то вопросы фирмы.
Печально вздохнула, глядя на эту картину. Он услышал и оторвал-таки взгляд от монитора.
«Пять минуточек», — пообещал беззвучно губами и виновато улыбнулся.
Я вернулась в столовую, выждала обещанные пять минут и принялась за ужин, так как есть после длинного дня очень хотелось. Он не пришел. Ни через пять, ни через тридцать минут. Из кабинета продолжал слышаться его нервный голос, из чего следовало, что он начал раздражаться на собеседника.
Я съела свою красную помаду вместе с рыбой и салатом, запила соком, задула сгоревшие наполовину свечи, подхватила тарелку Славина и направилась к нему в кабинет. Нога у него дергаться уже перестала, веселый настрой пропал, а голос и взгляд стали жесткими и требовательными. Привет, босс, давно не виделись!
Поставила тарелку перед ним. Он снова поднял на меня взгляд. На этот раз непонимающий, будто только вспомнил, что я жду его в соседней комнате, затем перевел глаза на принесенный мной остывший ужин и благодарно улыбнулся.
«Спасибо. Прости. Я сейчас», — пообещал он, вновь беззвучно произнося слова. Я с трудом растянула губы в улыбке, хотя радости больше не ощущала. Взяла его планшет, который лежал на краю стола, и устроилась на диване, включив сериал.
То ли увидев меня рядом, то ли решив, что я не сержусь, постепенно Пашка успокоился, вновь начал говорить с собеседником спокойным тоном и погрузился в работу с головой, попутно уничтожая ужин и, скорее всего, даже не ощущая его вкуса.
Я же посидела в такой компании и поняла, что постепенно вместо него начинаю раздражаться сама и даже сериал не радует. Вечер до боли напоминал наши воскресные посиделки: я слежу за сюжетной линией на экране, Славин под ахи и вздохи с телевизора усердно работает. И если дома мне это зачастую казалось милыми, практически семейными вечерами, то сейчас все было совсем не так. Поэтому вскоре я поднялась с дивана и направилась к выходу.