Вот только он потерял это право еще пару лет назад. И теперь доверие нужно возвращать очень постепенно. Но он ее честно предупредил — так просто она из его квартиры не уйдет. Пора бы ей понять, что она всегда была его и таковой останется.
Пока же его головная боль устроилась на диване и что-то внимательно изучала в телефоне. Входящие звонки, насколько Киту было известно, она заблокировала, как и сообщения. Насколько он знал Еву, сейчас она что-то читала. Об этом свидетельствовала и задумчиво прикушенная губа. Его самого девушка подчеркнуто не замечала, и почему-то Кита это смешило. Впрочем, нарушать ее хрупкое равновесие он не спешил. В глубине души продолжало жить опасение, что в любой момент это занимательное зрелище может развеяться, а он сам проснуться после долгих излияний. Руки даже тянулись позвонить Янке и уточнить. Вот только тогда он вполне мог схлопотать от подруги. Да и зачем нарушать конспирацию?
Интересно, уломает ли Князев Янку на брачную ночь? Что-то Никита в этом очень сильно сомневается. Кстати, о ночи… А ему самому свою недотрогу хотя бы на поцелуй сегодня удастся уломать?
Эта мысль почему-то не закрепилась в его мозгу и ни в какую не желала уходить. Но как с таким сейчас поступить к Еве? Нет, он никогда не испытывал трудностей в том, чтобы поцеловать понравившуюся девушку. Но здесь и сейчас, именно с ней все было совершенно по-другому. Когда он целовал ее последний раз, они разругались в пух и прах. И тогда он действительно почти поверил, что потерял ее. А потом она появилась в больнице… Писала ему сообщения… И он, как чертов мазохист, никак не мог прекратить общение. До того дня, когда у нее был девичник. Видел от нее входящие, но силой воли заставлял себя не отвечать. И вот теперь…
— Косинский, ты долго будешь меня взглядом буравить? — ехидно полюбопытствовала Ева, отрываясь от телефона. — У меня ощущение, что ты меня уже мысленно разобрал на атомы. Заняться нечем?
— Ну почему же? — прищурился он. — Я, наоборот, занимаюсь интересным делом. Крайне занимательным.
Он слегка растягивал слова, получая искреннее удовольствие от их пикировки. И от того, к чему она может привести. В конце концов, она первая заговорила, он ее не заставлял. Так что с его стороны было бы крайне глупо этим не воспользоваться.
— Это из разряда «Я знаю, что я ничего не знаю?» — потянувшись, Ева внимательно на него посмотрела. — Точнее «я занимаюсь важным делом, я ничего не делаю»?
— Не делаю, — согласился Никита, подсаживаясь к ней ближе. Глаза его нежданной гости сверкнули — она уже почувствовала подвох в происходящем. — Я только собираюсь сделать.