— Добро пожаловать ко двору Азайи, — голосом Правителя можно было замораживать пламя.
«А его манерами можно напугать волка-оборотня», весело подумала я, глядя на вытянувшееся лицо Лилианы.
Почему она так удивилась? О, потому что лорд Рентийский просто сел и махнул рукой. Мол, начинайте. Кажется, Правитель откровенно пренебрег своими крылатыми невестами. Мне бы книжку, чтобы ответить тем же. Но, чего нет, того нет.
Однако же к чашке я так и не прикоснулась. Мне, в целом, понятно настроение Правителя. Равно как и ясно, что не мне с ним характерами меряться. Однако же я сижу к нему боком и вряд ли он смотрит на меня столь пристально, что…
— Вам не нравится этот сорт, леди Фоули-Штоттен?
А вот брату Правителя явно нечем заняться, и он глазеет по сторонам.
— Или этот чай недостаточно изыскан? Что пьют на Окраинах? — он продолжал, и его мерзкий голос разносился по всему залу.
Игнорировать его будет себе дороже. А потому я, поправив ушко чайной чашечки так, чтобы оно встало параллельно краю стола, кротко ответила:
— Спирт.
И осторожно, из-под ресниц, посмотрела на стол Правителя, откуда донесся полузадушенный смешок. Кажется, я развеселила всех, кроме принца-бастарда. Он выглядит озадаченным, что выдает его неосведомленность.
Те, кто знают специфику нашего края, поймут, что в «спирте» нет и капли алкоголя. Это спиртовые настойки полезных трав, из которых перед распитием магией извлекают градус. Это позволяет полностью и полноценно сохранить всю пользу от колдовских трав и, при этом, травники не трясутся над каждым пучочком, вывешенным в тени для просушки. С обычными травами, к сожалению, этот способ не работает.
Что интересно, с ответом принц-бастард не нашелся. А через несколько минут лорд Рентийский объявил вручение даров.
Неприметные слуги в серо-черных ливреях, цветах правящего дома, разносили футляры. Каждый из которых был именным и надежно зачарованным.
Свой я вскрывать не стала. Во-первых, леди Ауэтари вбила в мою голову, что вскрывать подарок при дарителе неприлично. А во-вторых, взгляд леди Морей был слишком жаждущим, она, мельком оценив свое украшение, не отводила глаз от моего футляра.
Понимая, что я не стану открывать без принуждения, Лилиана коснулась ладони своей подружки-прилипалы. И та, верно расценив намек, спросила:
— Вам не любопытно, леди Фоули-Штоттен?
— Умираю от любопытства, — равнодушно бросила я.
И вновь коснулась чашки. Скучно. Сидела бы с Эйрой, могли бы потравить забавные истории. Я когда-то развлекалась тем, что придумывала анекдоты про принца-бастарда. Говорят, некоторые ушли в народ и до глубины души оскорбили незаконнорожденного Рентийского.