Интересно, кто-нибудь придет проверить? Наверное, нет, я же на дверь глушилку ставила, а убрала ее или нет, не помню. Вроде бы убирала. Ну, значит, скоро дядя придет, и это все увидит.
Да уж, может, стоило все-таки попытаться это ревише выучить? Хотя зачем, если у меня раньше никаких проблем не возникало? Неужели ночное приключение на меня так повлияло, что магия нестабильной стала? Я долго ходила по лабиринтам, которые глушили мою силу, и это наверняка вызвало во мне какой-то сбой. Да, не иначе.
Тяжело вздохнула и пошла к шкафу, чтобы если не затолкать все обратно, то хотя бы убрать с пола. Потянула плащ, который закинула на полку, потому что он оказался мне велик. И уже почти вытащила его, когда услышала глухой стук. Наклонилась, удивляясь, и высвободила из складок материи резную деревянную шкатулку.
Та самая мамина шкатулка, которую я так и не смогла открыть.
На глаза навернулись слезы. Что сегодня за день такой? Одни воспоминания, другие, все стягивается вместе, но никак не хочет соединиться в цельную картинку.
Я бросила плащ обратно на пол, прижала к груди шкатулку и села на кровать, едва сдерживая слезы. По маме скучала безумно, все бы отдала, чтобы ее сейчас увидеть. Но у меня осталась лишь эта шкатулка и больше ничего.
Забралась на постель с ногами, положила шкатулку перед собой, разглядывая узоры. В прошлый раз они казались мне простыми, чуть грубоватыми, но сейчас я различала в растительном узоре не только листики и цветочки, но и фигурки животных. Вот птица, раскинувшая в стороны крылья. Или зверь, напоминающий волка с оскаленной пастью. Кем бы ни был мастер — он гений! Потому что стоило на миг потерять замеченный образ, как он тут же менялся, исчезал, превращаясь во что-то новое.
— Я так по тебе соскучилась, мамочка, — всхлипнула, сморгнула слезы, и они горячими каплями побежали по щекам. — Знаешь, с тех пор как мы расстались, у меня многое изменилось. Наверное, я выросла. Ты ведь говорила, что любые испытания делают нас сильнее. Моя кровь горит, сжигая то, что могло бы уничтожить, но она переплавляет все, как горн, закаляет то, что было хрупким, — узоры на шкатулке под моими пальцами казались живыми, и ощущение, что я на самом деле разговариваю с мамой, становилось все сильнее. — Я учусь, изо всех сил учусь, чтобы стать настоящим магом. Но у меня плохо получается. Нужно просто заучивать, повторять, как я делала всегда, но то, чему успела научить меня ты, кажется лучше и правильнее. И я… запуталась. Мне так хочется, чтобы ты была здесь, со мной, объяснила, как так вышло, что никто ни о чем не знает? Теренс хороший, но и ему тяжело. Наверное, потому что мы с тобой очень похожи. Даже характером, хотя он об этом и не говорит. Но я чувствую, когда он на меня смотрит, как ему трудно сдержаться и не назвать твое имя. Нельзя… Мамочка, зачем ты все это сделала? Ведь ты говорила, что всегда есть другой путь! Почему ты не нашла его? И сейчас мы бы с тобой были вместе. И мой папа мог бы быть жив… Я бы знала, как его зовут. Знаешь, — слезы уже бежали, не останавливаясь, пришлось приложить к щекам ладони, вытирая влагу, — сегодня я напортачила. Я не думала, что все так случится, но оно случилось… Сегодня умер король Браз…