— Видишь, на всех картинах васильки. Посмотри! Ты знаешь, что хотел этим передать автор?
Энцо непонимающе посмотрел на меня, приподнимая брови, почитал вслух название выставки на билетах: “женские образы эпохи Возрождения”, пожал плечами, и продолжил рассматривать другие картины в поисках васильков.
Группа пенсионеров переместилась ближе к нам.
Женщина-гид с темным каре и большими, глубоко посаженными глазами продолжила:
— Вот, как раз здесь должна была располагаться сегодня эта “Девушка с васильками”. Знатоки живописи, историки, снова и снова ищут в текстах его современников, теряются в догадках, где мог затеряться этот шедевр. Почему картины нет ни в одном музее? А ведь маэстро рисовал её всего в ста шестидесяти шагах отсюда. Их история любви до сих пор будоражит умы людей. Ходят слухи разного толка.
— Ваш город это настоящая колыбель любви! — захихикала кокетливо сухонькая старушка.
— Да. В те века это было чем-то из ряда вон выходящим. Любовная история монаха-художника и молоденькой послушницы, самой красивой девушки в городе, с роскошными, как золотой шелк, волосами. Ну, монахом он был, конечно, не простым. Имел протекцию одного знатного рода. Так вот, для своих картин он видел лишь одно лицо, а именно лик Святой Маргариты. Настоятельница, зная о слабости маэстро к хорошеньким женщинам, вначале отказала предоставить ему девушку в качестве модели. Но она недооценила дар художника убеждать и получать желаемое. Он не только нарисовал ее портрет. Под праздничную шумиху они вместе с красавицей- послушницей уехали из монастыря. Разумеется, с ее согласия.
— Может, картину вывезли из Италии? — поинтересовался мужчина в кепке.
— Не могу точно сказать, — покачала головой экскурсовод и продолжила: — Есть очевидец, который утверждает, что именно это творение видел в частной коллекции у местного представителя одного старинного рода. Хозяину предлагали за нее немалые деньги. Всегда есть кто-то, кто восхищается красотой портрета, но также немало тех, кто больше заинтересован ее ценой. Все же он предпочел оставить себе этот шедевр.
Я посмотрела на гида и подумала о том, что водить людей по залам музея и рассказывать им чужие истории любви — это очень романтично. В них можно погрузиться, чтобы забыть о своей неудаче. Я вздохнула с сожалением и смахнула слезу.
Мои размышления прервал Энцо:
— Послушай, Соль. Если тебе надоело, мы ведь можем перейти в другой зал. Там нет скучных портретов. Проходит выставка “Борьба гвельфов и гибеллинов в скульптуре и архитектуре”.
Война! Вот что мне сейчас нужно. Прожить внутри себя батальную сцену и выплеснуть через чувства и переживания весь яд. Мы с Энцо вышли и через коридор направились в другой зал.