— Нет, — честно ответила она и надулась. — Ненавижу море.
Ее защитник рассмеялся.
— Не может такого быть!
— Почему? — удивилась Эмили. — Ты вот любишь яблоки?
— Да я как-то к ним равнодушен. — Патрик выглядел удивленным. — А при чем здесь это?
— А я люблю! — победно проговорила она и резюмировала. — Кто-то любит яблоки, кто-то — море…
Патрик оглушительно расхохотался. Эмили настороженно поглядывала на него, в любой момент готовая, как испуганный воробушек, рвануть подальше от этого подозрительно дружелюбного типа.
— Эмили, сколько тебе лет?
— Десять, — напрягаясь, ответила она.
«Точно псих!»
— Потрясающее глубокомыслие для таких лет! — Патрик перестал смеяться и теперь просто тепло улыбался, хмыкая время от времени. — Я запомню твою аналогию.
Она передернула плечами, мол, пожалуйста, не жалко и махнула рукой в сторону переулка:
— А здесь короче будет.
Патрик, не споря, последовал за ней.
— Ты же из детского лагеря?
Эмили с недовольством покосилась на собственную форму и закатила глаза:
— Ну ты же видишь, зачем спрашиваешь?
— Уточняю, чтобы не ошибиться — наставительно заметил тот и уже серьезно сказал: — Сбегать из лагеря опасно.
Эмили промолчала, и он продолжил, очевидно, намеренный достучаться до нее:
— Я понимаю, что тебе, должно быть, там несладко, но бродить по городу одной небезопасно.
Эмили упрямо поджала губы. Она уже смылась бы, не дослушав его нравоучений и до середины, но Патрик помог ей. Приходилось терпеть…
Она успела мысленно досчитать до тысячи, когда, увидела в стене лаз, заросший густыми кустами сирени.
— Мы пришли! — Восклицание вышло излишне радостным и ненадолго стало стыдно.
— Что-то мне подсказывает, что ты меня не слушала, — вздохнул Патрик. — Ты, как мой брат Киан, — тот тоже всегда кивает, но делает по-своему.
Эмили смущенно отвела взгляд — врать или честно соглашаться не хотелось — и неловко поблагодарила:
— Спасибо. Ну, знаешь… В общем, спасибо.
Патрик похлопал ее по плечу и подмигнул:
— Не за что. Был рад с тобой познакомиться. Больше не влипай в неприятности.
Он засунул руки в карманы джинсов, отвернулся и, беззаботно насвистывая, направился прочь. Эмили уже нырнула в лаз, когда до ее ушей донеслось:
— А море невозможно не любить!
Эмили протестующе фыркнула, и, улыбаясь, исчезла в кустах упоительно пахнувшей сирени.
***
Она не знала, что именно подтолкнуло ее прийти на пирс на следующий день — скука или обычное упрямство.
— Сдурела?! — При виде нее Патрик едва не рухнул в воду, запутавшись в швартовочном тросе.
— Хочу доказать, что ты не прав. — Она твердо сжала губы, надеясь, что не улыбается. — Море не обязательно любить…