На этот раз объяснение Персея вполне устроило. Парень быстро и мелко закивал, радостно улыбаясь во все лицо. Эмили молча возвела глаза к небу, Смит за ее спиной сдавленно закашлялся.
— Ладно, пацан, лучше скажи, что сам тут забыл? — Эмили решила взять инициативу в свои руки.
— Я пришел спасти Сиракузы и убить Медузу Горгону, — горделиво ответил тот и выставил вперед впалую грудь.
Под скептическим взглядом Аллистера он стушевался, опустил в землю плутоватые карие глаза и неуверенно пробормотал:
— Я же не знал… что у Богов на эту тварь свои планы…
— А Зевса зачем приплел? — вспомнила Эмили.
— Ну… никто же не докажет… — не стал отпираться Персей. — Называюсь сыном Громовержца, кто-то верит, кто-то нет, но вреда еще ни разу не было…
— Понятно… — протянула она и, ухватив парнишку за ухо, больно потянула его наверх.
— А-а-а-а! За что?!
— За вранье и поклеп на Зевса! Нечего впутывать Богов в свои махинации, ясно?
— А-а-а! Хорошо, как скажет Великая и Мудрая Афина!
Эмили выпустила из пальцев красное ухо Персея, с удовольствием наблюдая, как оно наливается багровым цветом и увеличивается в размерах. Задавать трепку зарвавшимся мальцам Эмили умела. Имелся подобный опыт.
— Ладно, — неловко хохотнул Аллистер. — Давай так, Персей. Ты молчишь о том, что здесь видел, мы не выдаем тебя Зевсу. Он, знаешь ли, не любит навязанных ему детишек. Алименты и все дела…
— У меня есть идея получше, — негромко проговорил молчавший до этого Смит. — Скажи, Персей, твои родные и друзья в курсе, что ты отправился сражаться с Горгоной?
— Да, — шмыгнул носом тот. — Я обещал принести ее голову в качестве доказательств.
Эмили догадалась, куда клонит Смит, и задумчиво куснула губу.
«Неплохая идея», — неохотно призналась она.
Озвучивать свои мысли Эмили не решилась. Она даже в глаза Смиту опасалась смотреть. Вряд ли она увидит в них что-то для себя оптимистичное.
«Странно, что Смит не предъявил претензий сразу. Не везде же его встречают кулаком в лицо?» — Теперь, когда азарт боя угас, собственный поступок виделся в несколько ином свете и уже не казался таким логичным.
— Пацан, голову Горгоны мы тебе отдать не можем. Ты ее и не утащишь, — после паузы медленно произнесла Эмили, осторожно подбирая слова. — Но ты можешь сказать своим родным, что победил чудовище с помощью Афины и Гермеса. Намекни им, что Боги покровительствовали тебе. Уж с сочинением легенды у тебя не должно возникнуть сложностей, сын Зевса.
Перепачканное грязью смуглое лицо Персея озарила ликующая улыбка, но коварный блеск в его наглых глазах все подпортил: