– Пойду в свою комнату, – решила я и вышла за дверь.
Мужчина последовал за мной. Значит, точно ждал меня. Зачем? Думал, что я в этой пещере я где-то заначку найду? Потом я вспомнила, как меня Клавка во все туалеты вечно провожала и махнула рукой. Может быть, у них бзик такой, у оборотней этих. Черт его знает, что ему там Верка с мужем про мое состояние наплели.
Я подхватила сумку, которую сестра вчера оставила мне и отнесла ее в ту комнату, в которой провела сегодняшнюю ночь. Да, подумать мне было над чем, но вот думать-то как раз и не хотелось. Тем более, после таких контрастных водных процедур, меня снова стал бить легкий озноб. Наверное, действие отвара закончилось.
Я переоделась в найденную в вещах теплую пижаму и закуталась в плед с головой. Мысли вяло болтались в голове, не оформляясь ни во что конкретное. Не знаю, сколько времени прошло (мне показалось, что вечность), когда раздался осторожный стук в дверь и ко мне заглянул Клыков.
– Я отвар принес. И печенье. Оно имбирное, помогает, – он с тревогой смотрел на меня. Хорошо, что не с жалостью.
– Мне нельзя сладкое, – проворчала я из пледа.
– Там нет сахара, – на тумбочку умостилось блюдо.
Я высунула из пледа нос и вдохнула воздух. Ммм, мама такие в детстве пекла. До того, как… Ладно, сдаюсь. Одно съем. Я взяла коричневый кружок и откусила.
– Оно сладкое, – сообщила с обидой в голосе.
– Это мёд, – пожал плечами мой надзиратель и протянул мне кружку с отваром.
Травяной чай тоже пах вкусно. И все так сочеталось, что я не смогла вовремя остановиться и слопала целых пять печенек. Поняв это, даже руку отдернула от блюда. Ну как же так? Я же не хотела…
– Я наелась, – проворчала, злясь на себя.
– Обед скоро будет готов, – подмигнул мне этот несчастный кулинар и сбежал из моей спальни.
После отвара меня вновь отпустило. Я перестала дрожать и решила хоть чем-то заняться. Может быть, на улицу выйти?
Леонид
Я метался по кухне, пытаясь приготовить все так, чтобы она точно съела. Хозяин говорил, что у нее проблемы, но я и не думал, что такие. Почему она отказывает себе в еде? Она молода, красива и совершенно безобразно к себе относится. Да я был бы счастлив, если бы ей было сто лет, и она ходила с палочкой, потому что в Мае за пару тройку лет ей восстановили бы организм. Но с нелюбовью к себе у нас работать еще не научились. Нет еще такого лекарства, как прививка принятия себя. Так что мне придется импровизировать.
Я подошел к домику еще затемно. Часть пути даже бежал, стараясь попасть к ней быстрее. А потом просто стоял рядом с домом и пытался надышаться ее тонким ароматом. МОЯ! Вот здесь. В доме. Я даже сел в снег, потому что ноги от счастья держать перестали.