И если завтра утром, то где я, простите, буду спать? В чем?
А моя пенка для умывания и зубная щетка? А пижама?
И вообще — спать в одном доме с ним?!
Возмущаюсь я скорее «для порядка», я осознаю это совершенно четко. Где-то в глубине души я чувствовала, что он выкинет что-то подобное. Знала!
— Раздевайся, я отвернусь, — напоминает о себе Кнут, и я отхожу еще на шаг назад.
— Я не буду здесь купаться.
— Ну, конечно, разве ты можешь сделать что-то наперекор. Папа же не одобрит.
— Не твоего ума дело, одобрит он или нет! — огрызаюсь. — Здесь полная антисанитария.
— Здесь вода чище, чем в твоем водопроводе.
Со скукой на лице подхожу к краю мостка и, скинув балетку, опускаю большой палец ноги в воду. И, правда, совсем не холодная… Но вестись на его провокации — ни за что.
Снова обуваюсь и иду к берегу.
— Резвись, подожду тебя там.
— Я думал, ты не такая скучная, — бросает мне в спину. — Вернее, я вижу, что не такая, но ты так привыкла жить «по линеечке», что боишься сделать шаг в сторону. Боишься, что о тебе подумают другие, что они скажут.
— Это не так!
— Нет, это так.
Я знаю, что он провоцирует меня, понимаю это совершенно ясно, и психую, потому что провокация удается.
Он прав, и меня злит, что он меня так легко раскусил!
Вообще он меня словно насквозь видит!
Ну ок, решил взять на слабо — получай.
— Отвернись!
Я стою к нему спиной и не знаю, смотрит он или нет, но полна решимости как никогда. Стягиваю дрожащими пальцами кофточку и аккуратно кладу на траву, затем расстегиваю джинсы.
Я стою в одном белье и то, что я сейчас чувствую — непередаваемо. В крови грохочет адреналин, я боюсь, что он смотрит и… хочу, чтобы смотрел.
Завожу руки на спину и расстегиваю замок бюстгальтера. Господи, я с ума сошла! Безумие заразно.
Когда тонкое кружево опускается поверх скудной горки одежды, прикрываю грудь рукой и, наконец, оборачиваюсь.
Так и есть — смотрит и даже не думает это хоть как-то скрывать.
— А остальное?
— Не дождешься, — подхожу к краю мостка и совершаю то, чего никогда не совершила бы прежде, в той, другой жизни «по линеечке»… зажмурив глаза — ныряю.
В первую секунду кажется, что вода настолько ледяная, что перехватывает дыхание — словно рыба ловлю ртом воздух, ошалело молотя руками по воде.
— Отлично, первый шаг… Корявый, но уж какой есть. Глядишь, начнешь скоро есть десерт обычной ложкой.
— Да пошел ты… — стучу зубами, все никак не придя в чувства.
Мокрые волосы прилипли к лицу, я чувствую себя страшной и жалкой. И зачем я только повелась на все это!
Я всегда умела держать себя в руках, всегда контролировала все свои действия, развести меня на какую-то глупость могла разве что Маринка и вот теперь он…