Она
С каждым днем жизнь здесь виделась мне, мягко говоря, всё менее и менее привлекательной. Казалось, что я сама уже стала наполовину выдрессированным животным. Ела, читала, отвечала на дежурные вопросы, смотрела в окно на неменяющийся пейзаж. И никакого нормального общения. Меня кормили (теперь исправно), лечили при необходимости — хотя её вообще-то больше и не было.
Тот наш разговор ни о чём ничего не изменил в нашем общении с оборотнем. До сих пор не понимала, почему я не чувствую к нему ненависти. Почему меня к нему тянет так, что нет сил противостоять. За этой его бессмысленной и необоснованной злостью мне виделось что-то ещё.
Что-то важное.
Его поступки отталкивали и пугали, но он сам… Прежде я была очень привязана к «зверю», к тому, как он добр со мной, как заботится. Скорее, я влюбилась тогда в отношение ко мне, а не в «личность», которой у него, наверное и вовсе не было. Ведь не знала его характер, не знала его мысли.
Теперь мне представилась возможность познакомиться. Он был злым, как недолюбленный ребенок. Взрослый мужчина, которым руководят старые обиды и детские комплексы, толкающие на жестокость. И я решительно не понимала, почему меня это не заставляет презирать его. Почему мне хочется… спасти? Помочь…
И кому?!
Этому психованному мужику, который ненавидит меня ни за что. Который держит меня взаперти. Который издевается и обижает.
И почему-то вновь, как прежде со зверем, я ассоциирую его с ребенком. Может у меня какой материнский инстинкт не реализованный? А как иначе объяснять эту маниакальную идею?
По правде говоря, его грубые слова почти не задевали. Я не была такой, какой он меня называл. Поэтому безосновательные обвинения лишь кололи немного, но больше от того, что их говорит тот, от кого бы я меньше всего хотела слышать подобное…
Хотя то, что он считает меня… эээ… девушкой с низкой социальной ответственностью всё же нервировало. Вот это было прям обидно. И я отдавала себе отчёт в том, что по большей части причина кроется в том, что мне хотелось бы принадлежать только ему, и чтобы он тоже…не был больше ни с кем. А если он считает, что я просто одна из вереницы его ночных бабочек, то явно же ни к чему это не приведёт… Будто без этого всё прекрасно.
Женская логика вошла в чат, похоже.
Да и при любом раскладе он не должен мне нравится. Даже наоборот. Но почему-то мне всё равно хотелось касаться его, хотелось обнимать, чтобы он смог поверить, что его тоже можно любить просто так, а не из-за каких-то шпионских планов. Что он может нравится таким, какой есть, и ему не нужно заслуживать расположение…