Он растерялся.
— Вышла? За кого?
— За лорда.
— Ты шутишь? — недоверчиво прищурился он.
Она медленно покачала головой.
— Сэр Грегори Монтгомери. Мы познакомились еще тогда в Саутгемптоне, но поженились недавно.
— Вот оно как… — ошеломленно пробормотал он. — А почему же ты здесь?..
— Ник, — она строго посмотрела на него, — ты же знаешь ситуацию. Как в том анекдоте про директора музея, который, чтобы заниматься любимым делом, по ночам вынужден подрабатывать… директором казино. Вот и я также… Я люблю археологию, но чтобы ею заниматься, нужны средства. Грегори — мой муж и мой спонсор. Богатый спонсор… Теперь я могу себе ни в чем не отказывать…
Она улыбнулась той улыбкой, которая живо напомнила ему студенческие годы. Искренняя и по-настоящему счастливая…
— И следующей весной я наконец доберусь до Блухенджа… Кстати, твои навыки мне бы пригодились. Подумай, Ник. Я была бы рада видеть тебя в составе группы. У тебя есть чутье.
— Спасибо, но… А Александр Сергеевич знает?
Ее лицо слегка омрачилось.
— Нет. Пока еще нет. Не хочу огорчать его раньше времени. Он полон идей, строит планы, хочет привлечь нового спонсора… нашел кого-то из местных, кажется.
Ник постучал в дверь трейлера и зашел. Профессор корпел над записями, но когда услышал шум, обернулся и отложил их в сторону.
— Николай, рад тебя видеть! Ты вовремя. Я как раз пытаюсь расшифровать церковные книги…
— Там используется греческая азбука в сочетании с монокондилом * монокондил — разновидность тайнописи, когда слово или сразу несколько слов пишутся за один прием, не отрывая пера от бумаги.
— Почему ты так уверен?
— Я видел книги… эмм… на фотографиях.
Александр Сергеевич сдвинул очки на нос и посмотрел поверх них на Ника.
— И кому же еще разрешили фотографировать это сокровище? — спросил он.
В его голосе звучало ревнивое негодование.
— Марьяне, — не стал лукавить Ник. — Ей попробуй не разреши.
— Ах вот оно что… — профессор успокоился. — А то я уже, грешным делом, подумал на группу Вити Семинихина. Дышит нам в затылок, ты подумай… Ну садись, садись.
Он торопливо сгреб записи в угол стола, освободив место.
— Я зашел, чтобы… — Ник замялся, не зная, как подойти к щекотливому вопросу. — Александр Сергеевич, почему вы взяли меня в аспирантуру?
Профессор нахмурился.
— Странный вопрос. С чего ты вдруг им озадачился?
— Я… Лиза вас же не… не шантажировала?
Александр Сергеевич вздохнул, и у Ника упало сердце. Неужели?..
— Николай, я взял тебя потому, что ты этого хотел. Ты, а не Лиза или кто-то еще. В нашем деле важно именно такое искреннее желание и способности хотя бы выше среднего, а не какие-то пустые амбиции, не подкрепленные ни талантом, ни усидчивостью… Ты был упорным, ты подрабатывал, несмотря на то, что тебе было тяжело совмещать подработку с учебой…