— Нервный срыв?
— Да, так и сказал психиатр. Карина перестала выходить из дома, потеряла всякий интерес к жизни. Я выстроил этот дом… — Балуев остановился, оглянулся назад, на громадину дома позади, — специально для нее. Мы вернулись из Киева сюда на постоянное жительство. Здесь никто не знал о трагедии… и надеюсь, что не узнает. Лишнее внимание Карине совсем ни к чему.
— Она продолжает наблюдаться у психиатра?
Балуев по-птичьи наклонил голову набок, разглядывая психолога.
— Она отказывается от помощи.
— Но это опасно.
— Я знаю. Если вам удастся убедить ее… хотя бы попробовать, я щедро заплачу вам.
— Моя специализация — детская психология, но я могу порекомендовать хорошего специалиста…
Балуев его не дослушал, махнул рукой и пошел прочь, дав понять, что разговор окончен. Яровой покачал головой. В воздухе стояла вязкая духота, рубашка липла к телу от пота. И это только утро, что же будет днем?..
Яровой успел составить некоторое мнение о Карине. Он постучал в дверь ее комнаты и дождался тихого разрешения войти. В рабочем кабинете женщины царил сумрак и прохлада. Тяжелые портьеры закрывали окна, оставляя лишь узкую полоску солнечного света. В луче плясали невидимые пылинки, экран монитора мерцал цветными бликами. Карина сидела за столом, одетая элегантно и просто. Минимум макияжа, простая прическа, однако во всем сквозила изысканность настоящего стиля и богатства. Яровой задался вопросом — а как она заказывает себе наряды и ухаживает за собой? Добиться такого удивительного медного оттенка волос сложно самостоятельно. Неужели все услуги ей оказывают на дому? Значит, в доме бывают парикмахер и косметолог, как минимум.
— Я бы хотел задать вам несколько вопросов, — начал он.
Она неохотно оторвалась от компьютера.
— Вы уже говорили с моим мужем?
— Да, но…
— И вам уже известно о том, что со мной случилось, — продолжала она тихим ровным голосом, лишенным всяких эмоций. — Я не нуждаюсь в помощи психолога.
— Я детский психолог, — возразил Яровой. — Я здесь, чтобы помочь найти вашего сына.
Ее лицо осталось безучастным.
— Не представляю, как я могу вам в этом помочь. Сыном занимался муж и прислуга.
— И ваша мама, когда была жива.
Карина никак не отреагировала.
— Да, когда была жива, — повторила она.
— Полиция спрашивала вас о недоброжелателях, которых вы подозреваете в похищении?
— Да, — чуть помедлив, сказала Карина.
— Вы упомянули про Артема Толстогуба?
Она вздрогнула и нахмурилась, наконец переведя взгляд с монитора на психолога.
— Нет. Он в тюрьме.
— Он мог выйти по амнистии. Из пятнадцати лет он уже отсидел сколько?.. Десять?