— Поспрашивайте там про отца Егора… Он ведь дружил с вашим отцом? И вы его тоже неплохо знали? Как он вел себя в последнее время, нервничал или был спокоен, часто ли отлучался из монастыря, может, были ли у него какие посетители странные… Чую, нашел ваш отец Егор куклу, а его и убили за это. Поэтому мне придется наведаться в местный морг и попытаться выцарапать заключение о вскрытии…
— Не надо, — раздался твердый голос отца, и Света удивленно обернулась.
Петр Родионович въехал в кухню с мрачным видом и плотно сжатыми губами. Выражение его лица Свете было хорошо знакомо.
— Папа! Зачем ты встал?
— Я позвонил Георгию, чтобы самому все узнать.
— А кто такой Георгий? — осведомилась Марьяна.
— Патологоанатом.
— О! — восхитилась Марьяна и мгновенно сделалась похожа на кошку, что ластится за едой. — Петр Родионович, золотой вы мой человек, можно, я вас расцелую?
— Нельзя, — отрезал он, хмурясь еще больше. — Пообещайте лучше, что найдете убийцу отца Егора.
Марьяна заверила старика, что обязательно найдет, укорила Свету, что та не сказала, что ее папа был главврачом местной больницы и вообще большим человеком, а потом молитвенно сложила ладони вместе и попросила:
— Рассказывайте же скорей, что вам удалось узнать.
Петр Родионович сейчас был похож на взъерошенного воробья, собравшегося драться с орлом. Он сплел в замок сухие пальцы и сгорбился:
— Смерть от кровоизлияния в мозг после удара тупым предметом по голове наступила мгновенно, около полуночи. Форма орудия убийства не установлена, но что-то тяжелое, с прямоугольным краем. Удар был нанесен спереди, имеются следы борьбы, а также волочения тела по гравию. Гравий тот же, которым посыпаны дорожки в монастыре.
Старик замолчал, продолжая хмуриться и сжимать пальцы вместе. Марьяна молчала и ждала. Она уже поняла, как себя вести с Петром Родионовичем. Света шевельнулась:
— Папа, накапать тебе еще корвалола?
— Нет.
— Петр Родионович, есть еще что-то? — осторожно спросила Марьяна.
Он кивнул, но продолжал молчать.
— Что?
— Гоша, конечно, мог ошибиться, — в нерешительности сказал наконец старик. — Он еще молод…
— И что же такого он нашел? — Марьяна нетерпеливо царапнула поверхность стола.
— Он утверждает, что у отца Егора были все признаки острой лучевой болезни.
Петр Родионович наотрез отказался отпускать Свету в монастырь.
— Пока не установите, что было источником, никуда ты не выйдешь, — сказал он дочери. — Сейчас позвоню Михасю, пусть привезет нам дозиметр.
— Папа, но мне надо…
Старик стукнул кулаком по столу, получилось внушительно, несмотря на общую тщедушность его телосложения.