Он подошёл к Вере, поднял её правую руку вверх, будто рефери в боксёрском поединке, представляющий победителя. После чего они крепко обнялись.
– Разумеется, мы будем часто видеться. Ноги по привычке будут нести меня в госпиталь, я буду слоняться, смотреть вам под руки, заглядывать в души и бередить умы и сердца. Всем напоминаю, что через две недели большая академическая конференция. Нам есть что представить. Не забудьте, негодяи, в докладе по этому случаю упомянуть, что именно старик Хохлов… – он понизил голос, покосившись на старшего Зотова, который, впрочем, нянчился с сынишкой и не обращал на лекарский шабаш особого внимания. – Именно Алексей Фёдорович допустил вам чудовищную, ни на ком не опробованную пакость!
Вера залихватски, по-мальчишески присвистнула. И профессора стали качать. Хотя он и кричал:
– Поставьте меня, остолопы! – но растроган был до глубины души и слёз удержать не смог.
На последовавшей через две недели конференции клиника «Община Св. Георгия» произвела настоящий фурор. К докладу были представлены четыре случая. Первой профессор Хохлов представил почтенной аудитории доктора медицины княгиню Веру Игнатьевну Данзайр, присовокупив, что она не нуждается в особых представлениях.
Президиумом и первыми рядами Вера была встречена прохладно. Несмотря на то что она пошла на уговоры профессора и не стала являться перед светлы очи «старых грибов» в мужском костюме, а надела строгий уместный женский наряд. Зато галёрка и забитые проходы устроили долгую овацию женщине-хирургу, автору революционных методик в полостной и нейрохирургии, герою Русско-японской кампании, не побоявшейся вскрыть все язвы, осветить все пороки структур, ответственных за снабжение и обеспечение медицинской помощи на войне.
Хохлов стоял рядом, пожимая Вере запястье, пока она царственно принимала заслуженное признание. Это не было жестом поддержки. Вере не нужна была поддержка. Это был жест сдерживающий, возможно, даже умоляющий. Когда пожатие стало напоминать странгуляцию, Вера сжалилась над профессором и мановением оборвала овацию. Да и «старые грибы» президиума были доведены уже до нужной кондиции, близкой к апоплексии. Они-то и её участие в конференции завизировали, и доклад пропустили не из-за заслуг, а потому что она подруга императрицы. Жалкие несчастные косные трусы! Даже если и внесли свой вклад в медицинскую науку… Когда-то. Все достижения обнуляются в момент совершения, таков закон развития.
Из боковой двери аудитории вышел Астахов с препаратом костномозговой саркомы и водрузил её на демонстрационный столик. Опухоль была выдающаяся, препарат был исполнен отлично.