Но ретивый молодой ординатор уже тащил под локоток недоумевающую Асю с поста в сестринскую.
– Асенька! Правило Ландштейнера гласит: в организме человека антиген группы крови и антитела к нему никогда не сосуществуют! Мы с господином Кравченко не сосуществуем с Соней! Наша кровь её убьёт!
С этими словами он втолкнул ничего не понимающую Асю в помещение. Увидав Кравченко, она немного успокоилась. Присутствие Владимира Сергеевича обнадёживало. Ежели что совершалось при его участии и под его руководством, можно быть уверенной: совершается добро.
Соне было плохо и становилось хуже, несмотря на вводимый в вену физиологический раствор.
– Пульс ещё участился, наполнение совсем ослабло. Ввожу изотоничный хлорид натрия, но…
– Кровь людская – не водица! – возвестил Асе Белозерский.
Он уже закатал ей рукав, и она покорно доверилась. Потому что Александр Николаевич тоже был очень хороший, может быть даже лучше Владимира Сергеевича. Не в том смысле что добрее. Добрее Владимира Сергеевича никого нет. Просто лучше! Так же бывает, что человек лично для тебя может быть лучше доброго к тебе.
Пока у Аси путались соображения с чувствами, молодой ординатор набрал у неё кровь быстро и безболезненно, рука у него была на удивление легка. Это знали и пациенты, и персонал, и ворчливая Матрёна Ивановна, всегда крайне недовольная Белозерским, но отдававшая ему должное в мыслях своих. Для похвалы вслух при честном народе, считала, он ещё не дорос.
– Если повезёт, то четвёртый нам не понадобится! – сообщил Белозерский, сливая взятую у девушки кровь в пробирку. Закрыв горлышко большим пальцем, он с минуту встряхивал её с такой силой и страстью, что Асе казалось, сейчас стекло разлетится. Но нет, всего лишь кровь разделилась на две фракции. Каплю прозрачной субстанции, полученной из Асиной крови, Александр Николаевич смешал с каплей Сониной капиллярной крови. Мужчины уставились в полученную смесь с таким чудовищным напряжением, будто от смешения крови Аси и Сони зависела судьба мира.
От этого и зависела судьба мира. Мира Сони. Её персональное «быть или не быть» решалось сейчас на простой белой тарелочке. Ася почему-то моментально взмокла, как мышь, застигнутая ливнем.
– Не сворачивается! – радостно возвестил Белозерский.
– Сыворотка не склеивает эритроциты «родственника по крови», который вовсе не обязательно кровный родственник! – пояснил Кравченко Асе, заметив, как та волнуется, не разумея, что творят ординатор и фельдшер.
– Что это значит?
Она с тревогой переводила взгляд с одного на другого.
– Что ты спасёшь Соне жизнь! – торжественно произнёс ординатор. – Укладку на переливание!