миру». Это означало, что они жили в каждой семье общины по очереди
определенное время, скажем, неделю, а одевались - за общинные деньги.
(Кстати, в такой заботе была подчас изрядная доля прагматизма: до отмены
рекрутских наборов особую ценность для общины представляли мальчики-сироты, за их здоровьем, здоровьем будущих солдат, особенно следили).
Способы вспомоществования могли быть разные. Скажем, община
снабжала стариков хлебом и кормами, собранными с миру, или же они жили
за счет того, что члены общины регулярно носили им уже готовую к
употреблению пищу. И это не было подаянием, благотворительностью.
Община попросту обязана была содержать своих немощных членов, и того, кто нуждался в помощи, не заставляли унижаться, ее выпрашивая.
Община собирала больше денег, чем требовало от нее государство.
Дополнительные средства шли на те цели, достичь которых сегодня пытается
государство за счет увеличения налогов. Община создавала резервы хлеба, община строила школы и нанимала учителей, а если была достаточно сильна, то и врачей или фельдшеров. Фактически ее член платил налог больший, нежели предусмотренный правительством, но размер взимаемого сверх
подати устанавливал сам крестьянин и тратил эти излишки тоже сам. За то, что могло сделать только центральное правительство, деньги платились
царю; на то, что могла сделать сама община, деньги собирались ею и в руки
бюрократии не попадали. Это важно отметить, чтобы понять конечные цели
борьбы бюрократии с общиной.
Во всех русских общинах существовала система взаимопомощи. Но
особенность ее состояла в том, что каждый, к кому обращались за
64
поддержкой, оказывал ее не от щедрот душевных, а потому, что обязан был
помочь.
Эта помощь (в народе говорили: «помочь») подразделялась, в общем, на три категории. В первом случае, если тебя приглашали помочь, нужно
было идти, не рассчитывая на какое-либо вознаграждение, а лучше всего
вызваться самому, не дожидаясь, пока тебя позовут. Так поступали, как
правило, в самых тяжелых случаях, когда член общины сталкивался с
обстоятельствами непреодолимой силы, скажем, стихийным бедствием
(наводнение снесло избу и т.п.). Тут уж те, кого он просил, или вся община в
полном составе отстраивали утраченный дом заново, и никто не вправе был
потребовать за это никакой платы.
В другом случае член общины звал на помощь, затеяв дело, которое со