Почитая меня за человека разумного, Дик, прежде чем принять решение, пожелал посоветоваться со мною. Для меня же, бежавшего как от голландцев, так и от испанцев, и знавшего, что нигде я не смогу жить в согласии с законами, зарабатывая на жизнь честным и усердным трудом, ничего иного не оставалось, как посвятить себя ремеслу пирата и навек проститься с миром цивилизованных народов; вступив в союз с Диком, я решил, что либо награблю себе большое состояние, либо погибну, ибо полагал, что одни лишь деньги смогут поднять меня из праха, и лишь на них возлагал надежду прийти >к лучшей жизни. По моим расчетам, из одиннадцати человек команды Дика было нас только трое готовых на все, еще трое — надежны лишь наполовину, а остальные пятеро, как я понимал, были вообще дрянь; потому я предложил Дику продать нашу яхту Гоесу, разделить вырученные деньги по-джентльменски, после чего пусть каждый поступает как ему заблагорассудит-
>1 Один из Малых Антильских островов.
ся; предложение мое приняли все, так мы и сделали.
Первые семь месяцев, проведенные мною у Баодай-но, пошли мне на пользу, я стал немного разбираться в здешних морских путях; но, надобно признаться, что, зайди речь о настоящей пиратской жизни, опыта у меня было маловато; флот, плававший под красно-зелено-белым флагом Соединенных провинций и снаряжавшийся Вест-Индской компанией, по дисциплине и порядку куда больше походил на военную эскадру, чем на пиратскую; мне довелось, однако же, познакомиться, на величайшую свою беду, с цветом и красою пиратов, промышлявших на свой страх и риск в этой части света, и я узнал, что обычаи их не совсем таковы, как воображают испанцы, и порою весьма удивительны для тех, кто их видит впервые. Хотя настоящие пираты не признают иного закона, чем собственная прихоть, злодеи эти весьма почитают законы, ими же самими себе установленные, равно как власть своего главаря, под чью руку они предают себя, нанявшись на некий срок. На судах своих они не терпят ни женщин, ни детей, а дезертира или попавшегося на воровстве у своих карают с ужасной жестокостью, так же обходятся и с теми, кто нарушит клятвы, данные при поступлении на судно; однако как только заканчивается дележ добычи, договору конец, и каждый может отправляться на все четыре стороны, вести жизнь, какую захочет, и расточать свою долю не скупясь; большинство, однако, быстро проматывает ее на разные роскошества, женщин, вино и карты; и возможно, для вашей милости будет в диковинку, что сии негодяи, способные на любые преступления и бесчинства, как правило, необыкновенно набожны и, выходя в плавание, готовясь к абордажу или к осаде какого-либо города, с истовой верой молят Бога даровать им успех. И когда какой-либо душегубец оказывается удачливее прочих и, слывя отчаянным и бесстрашным, приобретает небольшое суденышко, он вешает рядом с черным флагом свой личный флаг и начинает набирать в свою команду тех, кто продулся в карты или шатался по островам, швыряя деньги без счету и закатывая пирушки для похвальбы,— для таких, ясное дело, ничего другого не остается, как вернуться к опасной и нелегкой пиратской жизни.