— Я не королева, Эмика, — осадила я ее с наигранным укором. — А даже если и будет коронация, как хочет того Торрин… Я не хочу становиться королевой пламени. Хочу быть просто его женой.
— Я вас не понимаю, — честно призналась она.
— Титул важен только тогда, когда ты несчастлив, — поделилась я с ней тем, что открылось мне не так давно. — А когда в твоем сердце мир и любовь, какая разница, королева ты или простолюдинка?
Она вздохнула, но ничего на это не ответила. Возможно, не поняла меня. Но разве это было важно?
Дворец шумел. Слуги выполняли приказы своих господ, подготавливали зал для церемонии. А потом все стихло. Резко, будто мир погрузился в огромный портал.
Это значило только одно — мне пора.
— Спасибо, Эмика, — с улыбкой поблагодарила я девушку, которая в десятый раз поправляла широкий подол моего платья. — Поспеши, или опоздаешь к началу.
Церемония была проста как мир. Она олицетворяла собой единение сердец, на которое никто не мог повлиять. Все гости и слуги замирали на своих местах, а невеста с женихом выходили из покоев и без сопровождения шли к залу.
Говорят, эту церемонию придумали в те времена, когда не существовало браков по принуждению. Это время дарилось людям для принятия последнего решения. Если есть какие-то сомнения.
У меня же сомнений не было ни капли.
Я шла медленно, слушая каждый удар своего сердца. И знала, что в это время Торрин тоже идет по коридору. Шаг за шагом приближая нашу общую судьбу.
— Остановись, птенец!
Голос. Высокий голос раздался прямо над головой.
— Не совершай ошибку!
— Ваши крылья разные!
— Ваше пламя слишком горячо!
Я не сбилась с шага:
— Это мое решение. И вы никак на него повлиять не можете.
Предки рода заговорили со мной во второй раз.
— Мы как подарили ему жизнь…
— … так можем и отобрать…
— …превратить в прах…
— …развеять его по ветру…
— Тогда сожгите нас обоих, — я не знаю, откуда взялась эта надменность в голосе.
— Остановись, птенец!
— Это мой выбор. И я не птенец, — процедила я сквозь зубы, проходя мимо трех служанок, склонившихся в поклоне. — Ваш род меня даже принять не захотел. А Торрина вы спасли моей же силой. Частичкой жизни. Потому что у самих сил нет.
К этому ответу я пришла сама. Так долго искала его все эти месяцы, перечитала множество книг и трудов… а он лежал на поверхности.
Никто не мог забрать у фениксов их способность к возрождению. Они попросту утратили ее за ненадобностью. Но когда в той была необходимость… настоящая необходимость, эту силу можно было призвать.
А еще ее можно было пожертвовать.
Кровь в венах неожиданно вскипела. Я шла против воли рода. Против той семьи, что стояла у корней моего древа.