Дела были. Но любопытство взяло верх.
— Нет, у меня на сегодня нет никаких других дел, — решила я. — И я с удовольствием составлю вам компанию, Ливетта.
Моя горничная, которая все это время стояла за спиной герцогской дочери удивленно вскинула брови и округлила глаза. Хоть кому-то тут можно демонстрировать истинные эмоции.
Ливетта приветливо улыбнулась и взмахом руки велела служанке открыть для нее дверь. Та подчинилась только спустя секунду нашей с ней игры в гляделки. Гостья вышла.
Я же последовала за ней спустя несколько секунд.
Прямо интересно, что такого могло случиться, что Ливетта решила позвать меня на прогулку. Или это очередная попытка избавиться от меня? Может, ей все же удалось организовать побег?
Герцогская дочь молчала все время, пока мы не покинули стены замка.
— Какая прелестная погода, не так ли? — ненавязчиво уточнила девушка, приподнимая подол яркого лилового платья, спускаясь по широким ступеням.
— Да, лето в этом году прелестное, — поддержала я светскую беседу.
— Не могу с вами не согласиться, Кассандра. Я знаю тут одно красивое место, не желаете ли к нему прогуляться?
— Почему нет…
Ливетта держалась слишком прямо и величественно для обычной прогулки. Но суть всего происходящего мне удалось узнать лишь спустя несколько минут и долгую череду пустых фраз, которые мы сказали друг другу.
— Я вынуждена просить вас о помощи, Кассандра, — произнесла девушка, когда мы остановились на берегу пруда. На водной глади стелились кувшинки, мимо нас медленно проплывали белые лебеди. — Вы моя последняя надежда.
— Кажется, я вас не понимаю, — моему удивлению не было предела.
От Ливетты я была готова услышать что угодно. Но только не такие слова.
— Я хочу стать вам подругой, — дочь герцога де Равини повернулась ко мне лицом. — Настоящей подругой, если вы позволите.
Позволю? Не она ли не так давно напоминала мне, что я бастард? С чего такая честь?
— И какая вам с этого польза? — прищурившись, уточнила я.
Меня не подкупал ее несчастный вид. Не давило на жалость вымученное выражение лица. Не задевал за живое молящий тон.
Ливеттая была иной. И за то время, что тут пробыла, я знала ее истинное лицо.
— Польза… корысть… вам нужно говорить обо всем прямо, Кассандра, да?
— Да, я ценю честность, — отозвалась я, сложив руки на груди. — Пусть ее и не прививают нам с образованием и воспитанием.
— Хорошо, я скажу прямо, — взглянула на меня девушка. — Мне нужна ваша помощь, Кассандра. И за нее я готова предложить вам свою дружбу. Искреннюю и честную.
— И о какой же помощи идет речь?
Ливетта тяжело вздохнула и посмотрела в сторону, но обращаться продолжила ко мне: