— Правильно говорят, — продолжала жаловаться я бабуле, — уходя — уходи. А не вот так… Я же искренне считала, что просто недостаточно хороша для неё, что вечно всё делаю не так.
Поток моих сбивчивых изъяснений закончился лишь с наступлением сумерек, когда я уже и плакать толком не могла, лишь судорожно всхлипывала через каждое слово:
— Мне так тебя не хватает, слышишь?! Ну почему в жизни всё несправедливо! Ты мне так нужна, а тебя нет. Ты бы обязательно научила меня тому, как надо любить его… Арсения. А вдруг я не справлюсь? Вдруг опять всё испорчу? Бабушка, мне так страшно!
Поток моих изъяснений подошёл к концу, и я словно вновь вернулась в реальность, где я сидела на зимнем кладбище, замёрзшая, голодная и одинокая.
Стало страшно. По-настоящему страшно. Вокруг была пустота, если не считать могил, тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра, и надвигающаяся темнота.
Я подскочила на ноги и быстрым шагом отправилась в сторону выхода. Идти было тяжело, то и дело проваливалась в сугробы, заледенелые ноги плохо слушались меня, а паника накатывала удушающими волнами. Вдруг пришло осознание, что я даже не знаю, до которого часа ходят автобусы! Сердце бешено забилось в груди, ребёнок внутри меня вторил ему, пару раз ощутимо толкнувшись, должно быть сердясь.
Спасла меня неожиданная трель телефона, раздавшаяся из кармана.
— Ты где?
— На кладбище.
***
Игорь перестал орать на меня только на подъезде к гостинице. Я сидела на заднем сиденье, сжавшись в комок и кутаясь в плед, который нашёлся в багажнике машины. Куртку и ботинки он с меня стянул, стоило мне только забраться в салон.
— У тебя вообще инстинкт самосохранения не работает! Знаешь, в чём твоя проблема? Ты ни о себе не думаешь, ни об остальных!
Я не защищалась. Да и смысл? Ведь он был прав. Вот только это была одна из моих проблем, которая тонула в общем океане моего отчаяния.
В гостиницу он занёс меня на руках и, не останавливаясь, велел администратору принести нам в номер горячий ужин. Ключевский был в ярости, я ощущала её в каждой клеточке его напряжённого тела.
Когда мы оказались в номере, первым делом Игорь запихал меня в душ. Я долго стояла под горячими струями воды, не чувствуя ничего.
Дверь в ванную комнату не открывалась ещё долго, пока Ключевский, напуганный моим молчанием, не вломился в помещение.
Я сидела на полу, абсолютно голая, забившись в угол и подтянув к себе колени.
— Да блять!!! — с чувством выматерился он, вновь подхватив меня на руки. Моя нагота его не смутила, а у меня и сил на смущение не осталось. — Дура! Идиотка! Угораздило же связаться!