И это не будет старший сын уважаемой семьи, молодой пахтан, о которых поют песни и мечтают девушки — став рабыней, эту возможность она потеряла навсегда! Это будет какой-нибудь престарелый вдовец — она и за это должна будет благодарить судьбу.
Может быть, господин Найрин передумает? Если попросить его об этом — взглядом, нежным прикосновением? А ведь однажды, в самый первый день, сразу после торга, он так посмотрел на неё, что показалось — вот прямо сейчас уложит её на узорчатый войлок…
Значит, так и будет. Он передумает. Господин Найрин не женится на Фай — и пусть…
Когда все уснули, Фай тихо поднялась, подхватила свою накидку и выскользнула из шатра. Нет, помечтать в ночи о господине Найрине она не собиралась. Она шла к волчьей клетке. Шла тихо, казалось — едва касаясь земли ногами. Ночной прохладный ветер гулял по лагерю и развевал одежду и волосы, которые она едва собрала в косу. Лагерь спал и не спал одновременно. Кругом стояли темные палатки с опущенными или даже зашпиленными пологами, но неподалеку горел костёр стражи, оттуда доносились голоса, а со всех сторон издалека — тоже голоса и даже звуки арфы. И ещё лай собак, конечно — тоже отовсюду, едва одной стоило начать…
Волки не спали. Половину клетки опять накрыли тем же полотном, Фай подошла к открытой части клетки, и сразу на неё уставились три пары светящихся глаз. Взрослый волк лежал в дальнем углу, волчонок топтался напротив, а волчица… она сразу подошла к Фай и оскалилась. Её взгляд… в нем что-то было, беспокойное и страдающее.
— Сестра. Не сердись. Тебя не обидят. Тебя отпустят домой, вот увидишь! — тихо сказала Фай на мукарранском и протянула руку сквозь прутья решетки, погладила волчицу по холке. — Я Фай, дочь Фану, ты меня знаешь?.. — она запустила пальцы в густую волчью шерсть, погладила, прочесывая.
Все женщины в её семье были посвящены Великой Гемм и не боялись волков.
Волчица зарычала недовольно и даже, кажется, зубами лязгнула, но Фай осталась спокойной — гнев зверя был адресован не ей. Волчица страдала, маялась, и по этой причине могла бы цапнуть и Фай, конечно, но не теперь. Потом, может, до этого и дойдёт…
— Эй! Что творишь, подлая девка?! Ведьма! — откуда-то из-за клетки показался стражник с копьем, — вот я тебя! Поймаю и за косы к лорду отволоку!
Остриё копья, которым потрясал стражник, было направлено вниз — как получилось, так и схватил. Задремал, должно быть, с чистой совестью — от кого ночью караулить волков в клетке? А рядом с ним откуда-то выдвинулся ещё один служака лорда…
— Нет! Я — не творю! — Фай проворно отскочила в сторону, подальше.