Вся эта жуткая картина, выпадающих наружу кишок, раскинутых в сторону лап, еще живой, искажённой мутациями рожи и рассечённых рёбер, за которыми сдулся белёсый, лёгочный мешок, пронеслась перед моими глазами одним смазанным кадром.
В следующую секунду мы уже переступали агонизирующий труп и бежали туда, откуда в зал пожаловали изменённые.
Двигаясь согнувшись в три погибели, мы уберегли себя от новых выстрелов. «Гарпун» прошёл между нами, со звоном разбив одну из витрин. Воткнувшись в пластиковую раму прямо перед моим лицом, вытянутый, заточенный, металлический штырь примерно в две ладони длинной, позволил себя разглядеть во всей своей ржавой красе.
Понимая, что весь лимит нашей удачи исчез вместе с прогремевшей дождём осколков витриной, я прорычал в гарнитуру рации:
— Ходу Волк! Ходу! Не свалим сейчас, тут и останемся!
Дальше был забег через внутренние помещения торгового зала. Оскаленные рожи изменённых проснувшихся в одном из закутков и вывалившихся нам навстречу. Красные росчерки плазменной дуги на оружии Борза прорубившего нам путь и повсеместные следы пробуждения выродков.
Торговый центр заполнился рёвом и уханьем.
Где-то за нашими спинами прозвучал душераздирающий человеческий крик, и я поймал себя на мысли, что рад тому, что неизвестный так громко умер.
Затаившись ненадолго за стойкой выдачи товара, мы пропустили мимо целую группу спешащих на шум особей и убедившись в том, что весь кипишь остался за спиной, вышли к лифту.
Убитых нами спящих уже доедали.
Пневматическая винтовка тихим фырканьем выплюнула из себя остатки шаров, и два выродка упали, поочерёдно поражённые в головы. Третий, не переставая жевать поднялся и повернул к нам безобразную харю, тут же рассечённую надвое тесаком Борза.
В лифте теперь было не пропихнуться от трупов.
Сменив магазин прямо на ходу, я встал в лифте на одно колено и вскинув оружие направил его наружу. Волк всё понял правильно, наступил мне на плечо и пользуясь им как своеобразной подножкой, ухватился за края проёма для люка и через несколько секунд уже помогал мне забраться туда же. Лишь закрыв за собой люк и тем самым отрезав приглушённые звуки творящегося на этаже беспредела, я сбросил с себя часть напряжения.
Но как оказалось, наши злоключения только начинались.
Поддёрнувшийся рябью помех интерфейс и укол головной боли зародили ощущение, приближения чего-то ужасного. Не сговариваясь, мы взглянули в лица друг друга и уже понимая, что именно грядёт, я выдохнул единственно слово, которое перечеркнуло все наши планы бегства из занятого изменёнными торгового центра: