“Очевидно, что отчаяние и страдание, на которые жалуется пациент, не являются результатом таких симптомов, а скорее являются причинами к их существованию. На самом деле, именно эти симптомы защищают его от мучений глубоких противоречий, лежащих в основе человеческого существования. Индивидуальная фобия или одержимость - это то самое средство, с помощью которого человек ... облегчает бремя повседневных задач... то, что даёт ему силы... умерить чувство своей незначительности... Таким образом, невротические симптомы служат для уменьшения и сужения - волшебным образом преобразуют мир, так что невротик может отвлечься от мыслей о смерти, чувства вины и общей бессмысленности происходящего. Невротик, озабоченный своим симптомом, приходит к убеждению, что его главной задачей является противостояние его особой одержимости или фобии. В некотором смысле его невроз позволяет ему взять под контроль свою судьбу - преобразовать всё значение жизни в упрощённый смысл, берущий начало в его вымышленном мире.” [9]
Ирония состоит в том, что сведя себя на нет посредством невроза, человек стремится избежать смерти, но при этом он убивает столь весомую часть себя и ограничивает такой большой спектр своей деятельности, что фактически изолируется и делает себя слабее - становится тем же мертвецом. [10] У живого существа просто нет возможности избежать жизни и смерти, и, возможно, поэтическая справедливость заключается в том, что, если он слишком старается добиться этого, он уничтожает себя.
Тем не менее, мы до сих пор не исчерпали весь диапазон поведения, которое можно назвать невротическим. Можно взглянуть на проблему невроза с обратной стороны. Есть тип личности, которому попытки фетишизировать и “сводить на нет” даются не так просто; у него яркое воображение, он воспринимает слишком много опыта, пытается вобрать в себя излишний объём проявлений мира - и это тоже следует называть невротическим поведением. [11] Мы представили такой тип личности в предыдущей главе, где вели речь о человеке творческом. Мы установили, что такие люди чувствуют свою изоляцию, свою индивидуальность. Они выбиваются из стада, в меньшей степени встроены в нормальное общество, не так качественно запрограммированы на автоматическое культурное поведение. Трудности в парциализации опыта приводят к трудностям в жизни. Отсутствие способности к фетишизму делает человека восприимчивым к миру как к глобальной проблеме - со всем адом, который порождает это разоблачение. Мы заключили, что парциализация мира - это попытка откусить кусок, который по силам проглотить. Не имея такого таланта, человек обречен постоянно откусывать больше, чем сможет прожевать. Ранк рассуждает об этом следующим образом: