Марк Захарович дольше, чем на три дня не задерживался, и я всё делала уже после его отъезда, а Лис… Сколько он проведёт здесь? Пока не решит вопрос с Купером, или дольше? Что заставило его остаться в отеле, человека, который не желал связываться с делами отца?
‒ Буду уезжать по делам утром, возвращаться вечером.
‒ В этом случае мы с вами будем редко видеться, ‒ вопросительный взгляд намекает на ответ. ‒ Я не живу в отеле, и тем более не ночую здесь, за редким исключением. У меня есть дом, в который я люблю возвращаться.
‒ Я понял, ‒ соглашается, и мы выходим в коридор, чтобы представить нового владельца персоналу отеля.
Лис
После продажи двух объектов и настоятельной просьбы матери присмотреть за «Дэсэо», тянул время сколько возможно. Своих дел по горло, а тут ещё чёртов отель, как серпом по яйцам. Наконец, заставил себя приехать, чтобы рассмотреть заново детище отца ‒ самый первый и важный для него объект, сюда он вложил неимоверное количество сил и денег.
Лишь войдя в холл, кажется, обратил на себя внимание всех присутствующих, с интересом рассматривающих мою высокую фигуру. Ждали, или просто присматриваются к новым лицам в ожидании подвоха?
Мне нужен управляющий. Точнее, она ‒ "милая Лана", как называл отец эту девушку. Он говорил о ней так часто, что мама иногда ревновала, но не было в его словах сексуального подтекста, выраженного мужским интересом, скорее, мягкость, словно он говорил о дочери.
Мне указывают в направлении её кабинета. Не знаю, как общаться с Ланой. Я ни хрена не знаю о гостиничном бизнесе и что означает «присмотреть» на языке моей матери пока не понял, съедаемый сомнениями ‒ а нужен ли этим людям вообще мой присмотр?
Насколько я понял, у Ланы есть доверенность на ведение основных дел. Вот пусть и ведёт, я же вернусь к привычной жизни, уделяя всё внимание собственному бизнесу. Сегодня приходит партия Порше, а я занят чёрт-те чем в незнакомом для меня месте.
Но как только дохожу до приоткрытой двери с табличкой «Управляющий», резко останавливаюсь в дверях. Вижу её.
Я вспомнил. Всё вспомнил за долю секунды и картинки стремительным потоком понеслись в памяти, словно это было вчера.
‒ Отпусти меня, Кретов. Отпусти и позволь жить, как я того желаю, ‒ шипит Ольга мне на ухо.
‒ Оля, давай дома поговорим. У моей сестры день рождения. Не устраивай представление на глазах у полсотни человек в отеле моего отца. Здесь слишком многолюдно для семейных разборок.
‒ Я желаю связать свою жизни с Алексеем. Я больше тебя не люблю, ‒ не унимается.
И зачем мы только пришли, знал же, что ничем хорошим наше «воссоединение» не закончится, но пока не готов объявить семье о разводе. Да и с Аллой необходимо поговорить, объяснить. Ей хоть и шестнадцать, но ведёт она пока себя, как ребёнок.