-Ну, не совсем девятнадцать, - отвечаю задумчиво, - последний год ты взял ее на себя.
Хочешь сказать, что ты своих чувств к моему несчастью не боялся?
Вадим только качает головой.
-Я принял их как данность. Но я старше тебя гораздо был. Просто понимал, что творю фигню, что будет очень сложно, но любовь к Гелке затмила все.
И ты не бойся, оно того стоит! Бери свою ледышку штурмом, если так хочется быть с ней вместе!
-Серьезно? – слова друга вдруг окрыляют. – Ты думаешь, у меня есть шанс?
-Почему бы и нет? – Вадим пожимает плечами. – Шанс есть всегда. Если не получится любви «которая бывает раз в сто лет», то интересное приключение найдешь точно!
-Подкаблучник! – фыркаю. – «Любовь, которая бывает раз в сто лет» - любимое Гелкино выражение, она его у своего обожаемого Куприна откопала.
Вадик не выглядит ни капли смущенным.
-Посмотрю я скоро на тебя, - огрызается в ответ, - как бы не стало на одного пускающего слюни не отходящего от своей женщины дебила больше.
Вот грубит, но грубит больше из вредности. Он же раньше был таким же, как и я, – отрицающим влюблённость, смеющимся над чувствами холостяком. А теперь, вы поглядите на него, совсем домашний и несчастным от этого точно не выглядит.
Может все действительно не так плохо?
-Вадик, спасибо, но мне пора! – вылетаю из Вадькиного кабинета и несусь к двери. Полина в театр собиралась? Может успею ее там перехватить.
-Стой! – Вадик мчится следом. – Обедать будешь? Хотя какой тебе сейчас обед? Держи! – зять ныряет на кухню и возвращается оттуда с толстым бутербродом.
С благодарностью принимаю угощение, я ведь и правда сегодня про обед напрочь забыл. Вот так у нас в семье принято выражать любовь – сунуть человеку еду. Ведь кормим мы только самых близких и родных.
Жуя на ходу, мчусь к автобусной остановке. Блин, нужно было под шумок взять у Вадима машину, но уже поздно. Ладно, передвигаться быстро по городу, когда нужно, я прекрасно умею.
Широкими шагами пересекаю переулок, ныряю в сквер оттуда через дорогу и выхожу к театру. Запыхался жутко, но оно того стоило. До спектакля пол часа, Поля вот-вот должна подойти ко входу.
Что я ей скажу? Понятия не имею. Просто знаю, что увижу ее и слова сами найдутся.
Несколько судорожных ударов сердца. Выравниваю дыхание, собираюсь с мыслями и…
Вижу Полину. В элегантной шубе, с прической, на каблуках, она выходит из машины, но только не из свей. Руку ей подает Андрей Степанович, Поля опирается на него, берет под руку и они вместе щеголяют ко входу в театр.
Время остановилось. Кажется, на девятнадцатом году жизни я понял значение выражения «разбитое сердце». Нет, мне не было больно, просто я почти физически почувствовал, как что-то екнуло в груди, сорвалось и громким звоном разбилось об усыпанных снегом асфальт.