Я присутствовала в доме, находилась в эпицентре склоки, и в один, совсем не прекрасный, момент мне стало не до всего этого. От несправедливых нападок на мою семью гнев разлился по венам огненной лавой, зарождаясь где-то в солнечном сплетении. Казалось, вот-вот так и пыхну огнём, будто дракон какой. Но, хоть и с большим трудом, я сумела погасить всплеск сама, не доводя дело до беды. К счастью, уже немного натренировалась обращаться со своим волшебным даром, призывая потихонечку магию себе в помощь по хозяйству.
И всё бы было хорошо, но, к сожалению, этот всплеск был замечен. Он был небольшим, не вызвал разрушений или каких-то повреждений, к тому же, сразу исчез, но переполошил магов знатно. Об этом я уже потом узнала, следующим утром, из сплетен у колодца.
А ещё, месяцем позже, мне рассказали, что в той стороне, где стоит дом Афанасия, поблизости нет ни одной магической лавки, поэтому высшие люди не сомневались, что проявился дар нового неизвестного мага. Их всерьёз обеспокоила ситуация, когда маги остаются не выявленными: не был найден маг воздуха, вызвавший разрушения на улице Сорокиной и маг воды, который едва не довёл город до наводнения, и в Приречном районе города мага с неизвестным пока даром тоже ещё не нашли. Всё это мне наш урядник, Ефим Петрович, рассказал за чаем с ушками, когда приходил по долгу службы проверять как сироты Кузнецовы, которых из приюта забрали, живут-поживают, ведь по закону до девяти лет городские власти отвечают за благополучие этих детей. Мы к тому времени, кстати, всего два дня, как Максима с Никиткой забрали. Я так боялась, что малышей вернут в приют, что не знала куда урядника посадить и что ему положить. Скормила чиновнику целое блюдо заячьих ушек! К счастью, Ефим Петрович признал условия жизни детей удовлетворительными.
А в тот злополучный вечер, Афанасий с Дашей хитро сбежали из дома. Они решили вдвоём отвезти нас с Сашей домой на повозке Афанасия, оставив старшее поколение родственников продолжать плеваться друг на друга ядом.
- Прибил бы хапугу, если бы он не был моим двоюродным дядей. А так… Пусть отец с ним разбирается. А деньги он нам вернёт. Не волнуйся, Даша. Всё, до последней медной монетки, - кипятился зять, погоняя своего тяжеловоза. Мне чудилось, что конь был в шоке, когда его после долгого трудового дня, на ночь глядя, снова вывели из конюшни и запрягли.
Даша, которая была безмерно горда и счастлива уже тем, что имела, явно не знала, что ответить мужу, поэтому, только кивнула. Я видела, что как-то не получилось у сестры резко перейти от восхищения благородством Кирилла Ильича к обиде на него. Она выглядела растерянной и подавленной потому, что из-за неё ссорились родственники мужа, которые до этого, похоже очень хорошо ладили.