Обычно, узнавая новый конструкт, Михаил загорался и с упорством маньяка осваивал, пока не доводил до уровня механического навыка. А тут такое интересное плетение, соединяющее сразу два магических направления, какими он владел: Землю и Огонь! Конструкт позволял устраивать очень мощный взрыв на территории не менее ста метров. Радиус тут зависел от силы самого мага и того, насколько удастся растянуть плетение. Михаилу не терпелось освоить конструкт, а потом отправиться на полигон, находящийся в нескольких километрах от усадьбы. Вернее, не терпелось еще пару дней назад. До того как все мысли сосредоточились исключительно на одном объекте.
Он непроизвольно взглянул на старинные часы над каминной полкой кабинета. Время тянулось просто издевательски медленно, и даже излюбленное занятие — магические тренировки, не могли в этот раз отвлечь. Михаил нахмурился, досадуя на самого себя. Пытался проанализировать собственное состояние, но получалось слабо. Нет, конечно, он и раньше увлекался женщинами. Но такого странного состояния, как сейчас, припомнить не мог. Места себе не находил и постоянно думал о своей первой и единственной встрече с той загадочной незнакомкой.
Может, конечно, роль сыграло то, что она сразу после поцелуя его отшила. Впрочем, случалось с ним, конечно, и такое. Некоторые женщины, на которых он западал, оказывались верными женами и деликатно давали понять, что при иных обстоятельствах, конечно, сочли бы за честь внимание наследника, но… Михаил не обижался и даже уважал такую позицию. Благо, всегда находились те, кто сами желали его утешить. Да и отказы можно было по пальцам пересчитать. К любвеобильности кронпринца относились с пониманием. Метаморфы, особенно молодые, славятся неуемным энтузиазмом в этом плане. Физиология, не более.
Внутренний зверь требовал удовлетворения своих потребностей, и Михаил не видел смысла ему отказывать. Так что если его волк находил запах какой-то самки привлекательным, кронпринц превращался в охотника, с азартом преследующего добычу. Бывало и такое, что какая-нибудь девушка привлекала лишь человека, а зверь оставался к ней равнодушен. И в такие моменты Михаил даже считал, что искренне влюблен. Но нет. Каждый раз наступал момент, когда очарование новой пассией развеивалось, и он не видел смысла продолжать отношения.
Михаил вспомнил, как отец в свое время рассказывал, что ожидает метаморфа по мере взросления. Об этой двойственности желаний и эмоций.
— В тебе живет зверь, сынок, и от этого никуда не денешься, — тем особым, становящимся чуть мягче, чем когда он говорил с остальными, тоном сказал император, затеяв с тогда еще двенадцатилетним мальчишкой откровенный разговор.