— Что сказать?
— Что он написал после того как ты…
— Ничего. Даже не перезвонил.
— А ты что ему написал?..
— Что ты подумала и решила, что не можешь ему доверять. Что ты не будешь встречаться с человеком, который скрывался год и врал про больное сердце.
— Так и написал?.. — приподнимаю брови.
— Да.
— И он больше не…
— Не звонил и не писал. Он понял, что не сработало у него выманить тебя. Ну все, пойдем, — отходит в сторону и берет мой чемодан. — Я не знал, в какой ты части парка, так что далеко отсюда припарковался. Придется прогуляться, — спускается с двух ступенек беседки. — Пошли, — качнул головой в сторону.
Пришлось пройти через весь парк. Ярослав припарковался у главного входа.
Долго, должно быть, он меня искал.
Я не сдержала стона, когда оказалась в теплом салоне. Промерзла до костей. Смогу и правда заболеть.
— Замерзла? — спрашивает, а сам уже включает печку. Я тянусь руками к панели, чтобы согреть застывшие пальцы. — Ремень только накинь.
— Да… Сейчас, — спешу это сделать и начать уже обогрев пальцев.
— У меня здесь есть бутылка воды. Выпьешь таблетки? Время, кажется, пришло.
Он не преувеличивал, когда говорил, что собирается меня контролировать в этом деле.
— Выпью. Они у меня в кармане, — лезу в карман и достаю маленькую баночку. Вынимаю из нее одну двухцветную таблеточку, кладу ее на язык. Ярослав дает мне бутылку, крышку которой я отвинчиваю и делаю пару глотков. — Спасибо… — закручиваю крышку и отправляю бутылку на место между сиденьями.
— Согрелась?
— Да… — и отвожу взгляд в окно, глядя на заснеженные дома, витрины. Все это мелькало у меня перед глазами, навевая тоску.
Ярослав смотрел сейчас на меня. Я всегда чувствую его взгляд на себе. Как никакой другой…
— Только не делай из меня врага… — протянул он. — Я сделал, что хорошо для тебя.
— А для себя?..
— Ну да… — хмыкнул Ярослав. — Я не хотел, чтобы ты возвращалась к нему, будь он хоть трижды хорошим. Это правда. Но он не хороший.
— Пожалуйста, — прикрываю веки, — не надо… Я не хочу этого слышать.
Больше Ярослав не говорил со мной по дороге, и только когда мы вернулись в его дом, перед тем как мне остаться одной в своей комнате, он сказал:
— Мы вернем твоего сына. Любым способом. Но вернем, — опускает ручку чемодана и выходит из моей комнаты.
Я уже дернулась, чтобы остановить его… но он уже прикрыл за собой дверь.
Я передумала.
Ведь я даже не знала, что скажу ему. Это был глупый порыв.
Вместо этого я присела на кровать и, накрыв лицо ладонями, бесшумно разревелась.
***
Я проснулась, когда еще было темно. Все еще зима… Какой угодно мог быть сейчас час. Глубокая ночь, или же раннее утро.