Фабиана громко вздохнула, хватая ртом воздух и выныривая из потерянных воспоминаний.
Но прошлое, развеянное в памяти чьими-то умелыми стараниями, не желало отпускать, рассказывало давно забытое. Заставляло девушку испытывать жгучий стыд и не меньшую ненависть к этому человеку, дракону, ректору.
— Сволочь! — зло выплюнула Фабиана, ногтями царапая брачный браслет, сдирая кожу, — какой же га-а-ад! Убью!
Она резко развернулась к трясущемуся в агонии дракону. Из его груди торчала рукоять кинжала.
— Убью! — в безумной ярости она выхватила кинжал и повторно воткнула в драконье тело. — Это тебе за Ярро!
Зверь содрогнулся.
— Фабиана… — прохрипел дракон, скосив на неё янтарно-жёлтый глаз.
— Для тебя — маира Сотье! Это — за меня!
Она ударила чуть левее, туда, где откололись другие чешуйки.
Дракон вздрогнул снова и грохнул хвостом об пол. Сеть трещин стала расползаться по чёрной поверхности, а из щелей потянулась вверх алая магия.
— Фабиана, стой! — сипло вдохнул дракон. — Это я…
— Сдохни, Райдонс!
— Змейка, не надо…
[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Сибель Блумель]
Сибель не могла пошевелиться, стоя на коленях. Её тело горело от высвободившихся потоков чёрной магии. Рукава плаща скрывали расползающуюся по запястьям ведьминскую вязь. Но как бы ни было больно и тошно, она знала, что успела. Знала, что провела обряд переноса душ правильно. Всё как написано в старых книгах. Но…
Ярро бился в лихорадке. Ведьма полностью перешла на внутренний взор и различила потоки жизненной энергии, как учила бабушка Лорен. Сибель чувствовала, как борется с самозванцем драконья ипостась.
«Не то тело. Неправильный выбор», — настойчиво зудела мысль в голове ведьмы, — «Я опять всё испортила».
Сибель попыталась пошевелиться и вновь скрестить запястья:
— «Я должна… Должна перекинуть его ещё раз», — но руки словно налились расплавленным свинцом.
Сила, которую она растрачивала в битве, теперь шевелилась в душе лишь тоненькой струйкой чёрного потока. Но, тем не менее, она была. Сибель кивнула самой себе:
— «Я должна. Даже если вычерпаю всю свою магию, если выгорю, умру — плевать. Я должна исправить всё, что сделала с ним. Выжить должен он».
На задворках сознания мелькнула ироничная мысль: когда альвис Ноар решил спасти свою любимую — цена для него утратила смысл, будь то его жизнь или жизнь ведьмы. Всё стало неважным, кроме истинной цели. И вот теперь она сама оказалась в том же положении. Сибель окинула взглядом место сражения:
Фабиана доползла до альвиса и замерла в немом иступлении.
— «Нет, женское тело он мне больше не простит».