— Это Емельянова Оксана Петровна, — сообщил отец, слегка понизив голос. — За документами.
— У Вас есть вопросы ко мне? — спросила поставленным голосом и села на соседний стул.
— Вы — хирург? — слегка поморщилась она, а я кивнула. — Но Вы… дитя.
— Вероника Андреевна первоклассный хирург… — начал отец, но я подняла руку, останавливая его, а потом ответила:
— Да, я хирург. К сожалению, Ваш сын прибыл в очень плохом состоянии. Шансов было крайне мало.
— Я слышала, — поджала она губы. — Шанс был, если бы не эта его бестия, царствие ей Небесное.
— Уверяю Вас, это не сыграло решающей роли, — сказала мягко, а она отвернулась, проронив:
— Если бы не она, этого бы вообще не случилось.
Поднялась, взяв папку со стола, и пошла к двери. А мне стало весьма любопытно, что она имела ввиду, я поморщилась и сказала отцу:
— Попробую утешить.
Он кивнул хмуро, а я выбежала в коридор, догнав торопившуюся покинуть место смерти сына женщину уже на улице.
— Оксана Петровна, — окликнула я ее, а она встала, как вкопанная. Я подошла ближе и увидела, что ее плечи содрогаются. — Мне очень жаль, — сказала мягко, — я долго билась за его жизнь, правда.
— Это все она, — ответила Емельянова зло, — она! Пока ее не было в жизни сына, он был спортсменом, ездил на соревнования, медали выигрывал! Потом аппендицит, эта курва и понеслось! Связался с какой-то шайкой! Бандитская подстилка! — она сорвалась на крик, а прохожие стали обходить нас стороной. — Так ей и надо! Допрыгалась! Тварь!
Я сделала шаг назад, но она вдруг резко уткнулась в свои ладони и горько заплакала. Оставить ее так было бы свинством, я вновь подошла и осторожно погладила ее по плечу, слегка сжав и не зная, что сказать.
— Я верю Вам, — сказала, немного успокоившись, — и на больницу жалоб подавать не буду. Я читала о Вас отзывы в интернете, Вы хороший врач. И Ваш отец, он пять лет назад меня оперировал. Гены, как говорится, не вода. Но эту тварь я не прощу никогда.
— Думаете, это она втянула его? — спросила осторожно, а женщина презрительно фыркнула:
— Уверена! Все с неё началось. Сначала пьянки, потом драки, потом оружие появилось. Отнекивался ещё, мол, игрушечное, для проформы, только выглядит, как настоящее… и что теперь? Нет моего Сенечки… Квартиру ей снял, сам переехал, жила в халупе какой-то, не то общежитие, не то коммуналка, не то бордель, да там бы и оставалась!
Она резко сплюнула себе под ноги, сбросила мою руку и торопливо пошла в сторону остановки, а я осталась стоять, хлопая глазами от растерянности. Мотнула головой, приходя в себя, и вернулась к отцу.