Если в мире существует зона экологического бедствия в самом чистом значении этого понятия, то мы попали в ее сердце. Песчаная пыль обжигала лицо так, что впору было натягивать черную бандитскую маску с прорезями для глаз. Трудно поверить, что когда-то здесь был рыбный рай. А ведь еще Ленин в Гражданскую войну благодарил аральских рыболовов за доставку нескольких сотен тонн рыбы для нужд молодой советской республики. Тогда Аральское море могло кормить полстраны и спасало сотни тысяч людей от голодной смерти. Теперь местные жители едва доживают до пятидесяти, детская и материнская смертность и распространенность онкологических заболеваний зашкаливают. Из русского населения – а еще совсем недавно это был чисто славянский город – не уехали только те, кому уж совсем некуда деваться.
Кошмар начался с большевиков. За щедрость они отплатили Аралу по-своему – колючкой зон и ядом запретных производств. Посреди моря, на острове, который в XIX веке носил имя Николая I, а потом, будто с особенным цинизмом и издевкой, стал называться Возрождением, СССР учредил свою главную базу для разработки биологического и химического оружия. На биохимическом полигоне «Бархан» с 1942 по 1992 год биологическое оружие испытывали на несчастных животных – собаках, лошадях и даже обезьянах. Вся военная инфраструктура Аральска была ориентирована на этот проект, существовали два закрытых города – Аральск-5 и Аральск-7.
Аральск-7, или Контубек, находился на самом Возрождении, Аральск-5 – на территории города Аральска.
В конце 80-х годов на острове, в 11 могильниках захоронили запасы советского боевого биоагента Антракс-836, вызывающего сибирскую язву. Его привезли сюда из Свердловска в 24-х вагонах под чрезвычайным секретом. Но все тайное, как известно, становится явным. О советском бактериологическом оружии тогда как раз прознали американцы, и надо было прятать концы в воду. А вода из Арала, и правда, ушла.
…Ныне Возрождение поделен между двумя государствами – Узбекистаном и Казахстаном. С узбекской стороны, в районе Мойнака, он уже соединился с материком и стал полуостровом.
В общем, мрачные места. Местным жителям оставалось только посочувствовать. Я подумал тогда, что, даже если казахам удастся восстановить рыболовство на Малом Арале, вряд ли мне захочется отведать этой рыбы…
IV. Пари на литр водки
Мы «летели» со скоростью 140 км в час. После Арала стало холодать с каждым километром. Проехали еще шесть сотен – вдоль обочин лежал снег, выл пронизывающий штормовой ветер. Отсюда оставалось верст двести до российского города Оренбурга, и сразу вспомнилась «Капитанская дочка» Пушкина. Жалко, что у меня не было заячьего тулупа.