– Веселей, Коля! Веселей!
Мне кажется, что все вокруг глазеют на нас. Для приличия делаю пару движений плечом и переминаюсь с ноги на ногу.
– Не стоим столбом! Присоединяемся! – горланит гардеробщица и притопывает вокруг меня, а мне остается только махать руками с глупейшей улыбочкой на лице. – Веселей, народ!
Вокруг нас постепенно образуется хоровод, люди с удивленными лицами, видимо, сами от себя не ожидали, начинают притопывать по кругу, а дедушка с баяном только ускоряется.
Гардеробщица хватает меня под руку и начинает изображать что-то вроде канкана. Я пару секунд бестолково мотаюсь из стороны в сторону, но потом смиряюсь со своим положением и тоже пытаюсь задирать ноги.
– Веселей, народ! – подзадоривает гардеробщица и смеется. – Один раз живем.
Хоровод тоже включается в канкан. Топот стоит такой, что баяна почти не слыхать, а стены ощутимо содрогаются. Потом кто-то запевает:
– Калинка, калинка, калинка моя!
Толпа подхватывает песню и я тоже, хотя слов не знаю совершенно. Пару минут мы все кричим, и хохочем, и топаем. Признаться, я даже проникаюсь всеобщим весельем, хотя скакать с тремя пирожками внутри – это еще то удовольствие.
Наконец мелодия обрывается, и дедушка встает с табуретки, чтобы насладиться овациями. Все хлопают. Я тоже бью в ладоши и быстро-быстро пячусь прочь.
Несколько минут мне приходится отсиживаться в туалете, чтобы прошел нездоровый румянец от танца, а дыхание выровнялось. Неудивительно, что я опаздываю на занятие: когда врываюсь в двести восьмой на часах уже пятнадцать минут одиннадцатого.
– Доброе утро! – с улыбкой восклицаю я и тут же скольжу взглядом по головам. Внутри всё сжимается. А где Артём? Почему его нет? Может, он увидел мои буйные пляски в холле и решил, что с такой чокнутой девицей, как я, лучше не связываться?
– Мы думали, вы про нас забыли, – противным тоном замечает брюнетка. – Даже собирались расходиться.
– Жизнь иногда грубо вмешивается в наши планы, – бормочу я и быстро стряхиваю крошки от пирожков с воротника. – Но сейчас я научу вас одной вещи, которая поможет скрасить любое ожидание. Медитация осознанности называется. Для того чтобы ею заняться, закройте, пожалуйста, глаза.
– А? – копия Фрекен Бок глядит на меня с тревогой. – Опять глаза закрывать?
Я вспоминаю прошлое занятие и тут же вношу корректировки:
– Вам не надо. Вы и так отлично справитесь.
* * *
В перерыве между тренингами кое-как превозмогаю накатившую из-за отсутствия Артёма меланхолию и тащусь в кабинет начальницы. Завтра у меня два занятия у бабушек и надо организовать чаепития.