Обычно, возвращаясь вечером с работы, Никита входил в дом степенно, показывал жене и дочери, как сильно устал на государевой службе. Сегодня он влетел бегом, со всей силы дёрнул кованую дверную ручку. Лиза испугалась, что он её сейчас оторвёт совсем, вместе с гвоздями и досками, ухватилась для надёжности за край дубового стола и тихим голосом спросила:
– Что случилось, Никитушка?
– Всё! – сказал он, с грохотом падая на лавку, даже лоб на икону не перекрестил. – Всё! – повторил он и схватил глиняный кувшин с квасом.
– Чего всё-то? – не поняла Лиза.
Он сделал большой глоток, тыльной стороной ладони вытер квасную пену с губ, передохнул и уже спокойным голосом ответил:
– У государя сегодня был, в палатах. Он меня на новую должность определил.
Лиза всплеснула руками и медленно опустилась на лавку с другой стороны стола.
– Сам царь? – с придыханием спросила она, через силу выдавливая из груди каждое слово. – Сам Алексей Михайлович?
– Сам-сам. Самее не бывает. Сам Государь, Царь и Великий князь Алексей Михайлович. Вот тебе крест. Не сойти мне с этого места, – сказал он и перекрестился. – Я с Богданом Матвеевичем у него на совещании был, протокол вёл. А тут прибегает гонец и говорит, что слон уже к Кремлю подплывает…
– Какой слон? – не поняла Лиза.
– Какой слон, тятенька? Как у дедушки Андрея на картинке? – спросила дочка, которой тоже стало интересно о чём это говорит отец.
– Такой, как раз такой, Иришка. Персидский слон. Его ихний царь нашему государю из самой Персии в подарок прислал. Его на корабле по реке везут. Завтра в Москве будет.
– Ну а ты-то тут каким боком пристроился? – сказала Лиза, возвращаясь постепенно в привычное скептическое настроение.
– А таким, что меня государь назначил главным ответственным за этого слона. Чтобы, значит, принять его честь по чести, разместить как положено, ну и чтобы слон никакой нужды не испытывал в корме и других каких потребностях.
– А ты откуда знаешь, какие у персидского слона потребности?
– Сейчас не знаю – потом узнаю… Вместе со слоном укротитель едет – настоящий персиянин. Он всё и объяснит.
– А ты что, по-персиянски понимаешь?
– Я нет, а он, может, сам по-нашему понимает. До Москвы он как-то же добрался. Если понадобится, то мне толмача из Посольского приказа обещали выделить.
Мысль о личном переводчике пришла ему в голову только сейчас и так понравилась, что казалось была там всегда. Собственный толмач – это уже первый подчинённый, а Никита Мамонтов хоть и маленький, а уже начальник.
Лиза почувствовала уверенность в голосе мужа и решила своей критической интонацией не портить разговор. Кто его знает, может это действительно повышение. Того гляди старшим подьячим сделают, жалование увеличат, можно будет шубку обновить, дом отремонтировать, чтобы не хуже чем у людей было.