***
Настало время познакомить вас, дорогой читатель, ещё с одним интересным персонажем нашей истории – Соловьём Разбойником. Сразу замечу, что к былинному антигерою и главному противнику первого русского пограничника Ильи Муромца он не имеет никакого отношения.
До сорока лет наш Соловей был хорошо известен торговцам и покупателям Охотного ряда под именем Соловьёва Сергея Алексеевича. По современной классификации его можно было бы отнести к представителям малого бизнеса. Основу своей индивидуальной предпринимательской деятельности он построил на мелкооптовой и розничной торговле разнообразной битой дичью – утками, зайцами, кабанами и прочим подмосковным зверьём, которое промышлял в окрестных лесах или скупал по дешёвке у местных охотников. Лет пятнадцать тому назад его жена померла в родах, не оставив Сергею ни одного наследника. С тех пор он жил бобылём на съёмных московских квартирах или в собственном домике в деревеньке Костино, затерявшейся в дебрях Лосиного острова. Здесь он потихоньку браконьерствовал, постреливая заповедную царскую дичь. Свежее мясо столичные обыватели всегда уважали, посему и доход Сергей Алексеевич имел хоть и небольшой, но стабильный. На себя много не тратил и к зрелому возрасту скопил кое-какой капиталец.
Всё бы хорошо, но беда, как говорится, пришла откуда не ждали.
За два года до прибытия на Русь персидского слона случилась в Москве очередная заварушка, которая в отечественной истории получила название – Медный бунт.
Война с Речью Посполитой – та самая, в начале которой геройски погиб стрелецкий сотник Пётр Мамонтов – затянулась дольше, чем планировали. И, чтобы поправить финансовое положение, правительство Алексея Михайловича организовало денежную реформу – начало чеканить мелкую медную монету, приравняв её в цене к серебряной копейке. Поначалу курс новых денег держался на требуемом уровне. Вот только жалование населению выплачивалось медью, а налоги с граждан собирались серебром. И через несколько лет случился обвал. Летом 1662 года медные деньги обесценились сразу почти в 30 раз. Все накопления, которые русские люди традиционно откладывали на чёрный день, в одночасье пропали.
Тут же, как водится, нашлись виноватые. Главным злодеем народная молва объявила близкого к царю, а потому и самого ненавистного, князя Илью Даниловича Милославского, состоящего в сговоре с несколькими членами Боярской думы. Самостийная подпольная группа оппозиционеров оперативно выпустила и расклеила по городу «воровские листы», в которых члены антинародной преступной банды объявлялись государственными изменниками и польскими шпионами. Кроме титулованных бояр в злодейскую группировку присовокупили и человека купеческого звания – Василия Шорина, обвиняемого в делании фальшивых денег.