Тот прыснул со смеху, сощурив раскосые глаза, и шепотом сообщил:
— Да нет, это Вадя. Он из Питера, на вписке у меня. А Жора — вон!
Я проследил за взмахом тонкой руки и заметил на шкафу сооружение вроде огромного гнезда, обмотанного нитками и веточками, в котором, приглядевшись, можно было признать остов от китайского фонарика. А в самом «гнезде» сидела сова. Приличных размеров, наверное, с небольшую кошку, она была коричневой в крапинку. Большего в темноте не разберешь. Шкаф и подступы к нему были обильно обделаны пометом и остатками шерсти.
— Мышами кормишь?
— Ага, — прошептал Колян. — Пойдём на кухню. Пусть дрыхнут.
Освободив стол от немытой посуды, он кинул на него пироги и поставил на плиту чайник.
— Кто такие неорганы? — улучив момент, я выпалил давно назревший вопрос. — Эти глазастые так называли себя и тех, кому хочет отдать меня Лидуня.
— Неорганическая жизнь из неорганического мира, — будничным тоном ответил Колян. — Мы с тобой находимся в мире материальном, органическом, и заключены в кожаные мешки, которые называем телами. И иногда отправляемся погулять в сновидения только сознанием, пока тело спит. А эти ребята — чистое сознание и живут в энергетических мирах, которые нам только снятся.
— То есть другая форма жизни, — заключил я. — Нематериальная. А что же они неорганы с неорганами не могут договориться, если уж хотят мне помочь?
— Ну ты даёшь! — искренне удивился Колян. — Тут люди с людьми не могут договориться, а там неорганов целые миры всяких разных. И отличаются они друг от друга покруче, чем человек от дельфина, если брать пример разумных видов на земле. Ты когда-нибудь пытался договориться с дельфином?
Вопрос поставил меня в тупик и Колян, решив, что тема исчерпана с серьёзным видом осведомился:
— Ты когда последний раз ел-пил?
— Да на работе, — ответил я, всё ещё пытаясь представить диалог с дельфином.
— А точнее? Сколько часов назад?
— Ну-у, — я задумался. — Ел — пять часов прошло. Чашку чая выпил часа два назад.
— Нормально, — заключил Колян и сунул кусок пирога в рот. Хорошо, что я попросил порезать, как бы он искал нож в этаком беспорядке?
— Не-не-не, тебе нельзя. — Колян вытащил коробку буквально у меня из-под рук. — И чай тебе тоже не налью.
Я подавил волну возмущения и спросил, стараясь держать нейтральный тон:
— Это почему?
— Я тут подумал над всем, что ты написал. Ты ведь не помнишь, чтобы мачеха с тобой что-то делала? В детстве?
— Не помню.
— Вот и будем вспоминать, — Колян смачно откусил второй кусок пирога. — А то неясно вообще, что они все к тебе примотались.