– Пэт, Джон, вы здесь? Сара?
За дверью засмеялись. Детский голос позвал:
– Выходи, Дэн Гейни. Потанцуй с нами!
Знахарь сполз по стене, прижимая к груди отмороженные руки. Дикая охота… Во всей Ирландии ее сто лет никто не видел! Почему именно им так не повезло?!
В щель под дверью заметало снег, он таял и растекался красными струйками. Пахло свежими потрохами.
***
Пятеро белоснежных псов с красными ушами – последние остатки когда-то многочисленной своры – давно не охотились на людей. Им запрещали. Но сегодня особая ночь. Рогатый бог приказал поймать тех, кто не запер двери, кто забыл правила, кто решился поднять руку на щенка Дикой охоты!
Псы ликовали. Вот она – добыча, самая сладкая из всех. Первым делом вырвать лица, чтобы не раздражали чуткие уши своими криками. А потом терзать живое мясо, ломать, словно хворост, белые ребра, рвать сухожилия, разбрызгивая красные кляксы на белый снег. И наконец вонзить клыки в ещё трепещущее сердце.
Между огромных псов мелькнул щенок. Финн схватил валяющегося в стороне Мартина за руку, потянул, упираясь задними лапами. Старая сука обернулась, рыкнула на него, аккуратно подхватила мальчика и забросила себе на спину. Финн побежал следом за ней – туда, где нетерпеливо пританцовывали, вдыхая запах крови, тонконогие кони с гривами цвета тумана.
Один из всадников – сплошные ломаные линии и путаница блестящих лент – качнулся в седле.
– Мой господин, в доме ещё остались люди. Позволь, я выманю их.
– Да-да, позволь, Тис их позовет! – захлопала в ладоши девочка с серой, как зимняя кора, кожей и зелеными волосами, в которых поблескивали белые ягоды. – Пусть они танцуют – босиком на снегу, пока не сотрут ноги до колен. Как раньше!
– Нет, Омела, – Рогатый предводитель Дикой охоты ласково провел пальцем по ее щеке. – Пусть они живут и рассказывают истории об этой ночи. Люди забыли, кого им следует почитать и бояться. Теперь вспомнят. И когда мы вернемся, они встретят нас, как должно.
Омела надулась.
– Это еще когда-а будет…
– Господин мой, Цернунн, – закутанная в многочисленные покрывала женщина сняла со спины подбежавшей собаки Мартина, – это не подменыш. Щенок со слишком громким для него именем ошибся.
Она опустила мальчика на землю. Финн жалобно заскулил и принялся его вылизывать.
– Меня это не удивляет, Ольха, – спокойно сказал Рогатый бог. – Но я хочу знать, как щенок моей Уны попал к людям?
Тис, шелестя лентами, слез с лошади. Опустился на колено, покаянно склонив голову.
– Признаю свою ошибку, повелитель. Щенок родился увечным, я не думал, что он сможет бегать.