— Что с ним случилось?
— Умер от удушья.
— Задушили? — уточнил я.
— Нет, умер от удушья, — повторили на той стороне. — Другие пассажиры видели, как к нему подсели два человека. Они разговаривали, а потом ваш знакомый стал задыхаться. Помочь ему не успели.
— А два его собеседника?
— К сожалению, потерялись в толпе.
Вызов завершился. Еще некоторое время я рассеянно смотрел на черный экран. Это был тот самый случай, когда подлость убивает. Захотел меня сдать, вот так и вышло — сработал-таки ошейник Вэл. А делал бы так, как я сказал, остался бы жив.
— Господин, — внезапно прозвучал ее голос в моей голове, — у тайника человек, собирается его открыть. Нервничает…
Ясно, решили срочно избавиться от улик, узнав, что я что-то знаю. Хотя не думаю, что Потоцкий успел им много рассказать. Сжимая трость, я торопливо направился к залу славы и пересек порог ровно в тот момент, когда позолоченная рама портрета, покачиваясь, вернулась на место. Зарецкий Глеб, явно растерянный содержимым тайника, порывисто обернулся. Заметил меня у двери и суетливо засунул в карман записку — единственное, что удалось обнаружить.
— Что-то нашли? — полюбопытствовал я.
— Не понимаю, о чем вы, — сдержанно ответил он и поспешил к выходу.
— Думаю, все вы прекрасно понимаете, — я шагнул ему навстречу.
— Убьем его прямо здесь, хозяин? — оживилась Крис в моей голове.
Не мешай. Этого мало.
— Покажите, что у вас в кармане, — потребовал я, — или я буду вынужден применить силу.
— Будем допрашивать, господин?..
— Хозяин, давайте лучше пытать!..
Губы Зарецкого разрезала мерзкая ухмылка.
— Ты — силу? А ты ничего не перепутал?
— Выворачивай карман, — приказал я, — пока можешь.
— Что здесь происходит? — внезапно раздался голос за спиной.
Порог зала славы с суровым видом переступил генерал Зарецкий в сопровождении еще нескольких гостей.
— Илья Андреевич, если у вас есть какие-то претензии к моему сыну…
О, как папочка засуетился. И с чего бы это?
— Что вам надо, Ваше Сиятельство? — генеральский сынок мигом превратился из ублюдка в несчастную жертву, играя на публику.
— Я хочу, — сухо произнес я, — чтобы вы показали то, что вытащили из тайника и спрятали в карман.
— В моем кармане ничего нет!
— В вашем кармане лежит записка.
Толпа у входа с каждой секундой становилась все больше, очевидно решив, что ссора интереснее, чем танцы.
— В моем кармане ничего нет, — раздраженно повторил Зарецкий, косясь на папочку. — Мне нечего скрывать!
— Если нечего скрывать, так засуньте руку в карман и покажите, что там ничего нет.
— Илья Андреевич, — снова пробасил генерал, — вы же понимаете, что переходите границы? В который раз за вечер, — с нажимом выдал он.