– И чему радуешься? – возмутился домовой, слезая на пол, – клюквы в тебе всего ничего, чуть – чуть на донышке. И будешь ты до лета стоять рассыхаться, а нам не из чего будет киселя сварить. Ладно, пойду овошши пересчитывать. Там крыса Лизавета опять кучу земли наворотила. И что за вредина такая? Ну хочешь есть – погрызи чего – нибудь и иди. Так нет же, ей обязательно надо весь продукт испоганить, с землёй перемешать. Непорядок.
А Филя тем временем сидит на печке, за угольками следит да на Ульянку поглядывает. А она из пакета свои богатства на стол выкладывает. И чего там у неё только нет, и бумага всякая цветная, и фантики от конфет, и серебряные бумажки от шоколадок, и краски, и даже грецкие орехи. А орехи Филя любил больше всего на свете. Смотрел он, смотрел и не стерпел, решил один орешек стащить. Всё равно их много, Ульянка и не заметит. Сполз потихоньку с печи и забрался на стол.
А у Ульянки работа кипит. Бумагу ножницами режет, красками на ней узоры рисует, клейстером клеит. Вот орешек серебряный готов, белые снежинки, солнышко из оранжевой бумаги, серебряный месяц, звёзды, и ещё много чего. Филю она, конечно, не видит. А он залюбовался её работой, даже забыл, зачем на стол залез. Тут Ульянка клоуна из бумаги вырезала. Приготовила ему зелёный колпачок, рубашку из яркого конфетного фантика, и три серебряных пуговицы. Стала всё вместе склеивать. Филе тоже захотелось что – нибудь сделать, да так, что аж руки зачесались. – « Дай, думает, я клоуну хоть одну пуговичку приклею. Уж больно он хорош»… Забрался Филя на край тарелки, чтобы клея зачерпнуть, поскользнулся, да как плюхнется, только брызги полетели. Вынырнул весь в тесте с головы до ног. Только глазёнки блестят. Тут его Ульянка и увидела.
– Ты кто? – спрашивает.
Пришлось Филе признаваться, куда ж деваться.
– Филя я, домовёнок… – ответил он, пытаясь обтереться.
– Настоящий? – не поверила Ульянка.
– Настоящий…
– Здорово! – обрадовалась Ульянка, – вот ребята удивятся, когда я им расскажу!
– Ни – ни – ни – испугался Филя, – никому рассказывать нельзя, иначе ты меня больше никогда не увидишь.
– Хорошо, не буду, – пообещала Ульянка,– всё равно они мне не поверят. Давай я тебя лучше искупаю.
Набрала в ковшик тёплой водички. Выловила Филю из тарелки, чистенько вымыла и обтёрла насухо полотенцем. Посадила на стол и залюбовалась:
– Какой хорошенький! Давай я тебя причешу…
– Оёёй – кричит Филя,– я причёсываться не люблю! – и пустился убегать.
А Ульянка его в ладошку поймала, и обратно вернула.
– Надо, Филя, надо… – говорит,– Ну вот, теперь совсем другое дело. А ты играть любишь?