– Бедная моя девочка, – сказала она после завершения моего рассказа. – Послушай, живи здесь, я Марианне постелю у себя, у меня есть раскладушка.
– Лучше уж я буду спать на раскладушке в одной комнате с Марианной, – засмеялась я. – Все-таки это она – ваша родная племянница.
– Ох, да. Я успела понять, что у меня за племянница. И, наконец, все сошлось: вот по ней сразу видно, что она – сестра Жозефины, – тетя Тоня усмехнулась. – Кстати, в полицию Марианна ходила со своим паспортом, уж извини, пришлось залезть в твои вещи. А твой паспорт – у Марианны в лагере: если тебе понадобится, я сразу за ним съезжу. Только тебе придется на суде сказать, что из лагеря ты сбегала: как иначе объяснить, что ты делала на участке Андрея, когда слышала разговор Яны и Климова?.. Или в кафе?..
Мы допили чай, и я по собственному желанию поехала с ней работать в кафе. Моя униформа – черное рабочее платье и белый фартук – висела в шкафу, постиранная и отглаженная.
Когда в лагерь пришел запрос на мое участие в заседании суда, срочно позвонили моей маме, чтобы не оставлять Марианну, то есть меня, здесь одну. К тому моменту отряд уже собирал вещи для возвращения в Петербург.
Мы с тетей Тоней встретили маму в аэропорту, и я всю дорогу убеждала ее, что не случилось ничего страшного: я просто прохожу свидетелем по одному делу.
В тот же день я приехала на вокзал проводить уезжающую на поезде в Петербург Леру. Близко подходить я опасалась, но подруга меня увидела, и мы друг другу помахали.
Вячеслав Олегович, муж Полины, организовал для мамы свидание с папой. Когда мы ехали с ним в машине, мама не знала, с кем ей предстоит встретиться: думала, что с ней будут общаться о деле, по которому я проходила свидетелем.
Я ждала маму в кабинете Вячеслава Олеговича. Она пришла через час, бледная и с опухшими от слез глазами.
– Мам, все будет хорошо, – сказала я ей, – уж теперь-то точно!
Мама покивала. Мы весь день гуляли по Севастополю. Жара уже немного спала: наступил сентябрь. Жить мы решили в квартире, которую снимал папа. Мама рассматривала вид из окна, переставляла книги, посуду, перекладывала папины вещи в шкафу. В такие моменты мне хотелось сидеть, смотреть и глупо улыбаться, поэтому я сразу начинала хлопотать по хозяйству.
***
Обвинительный приговор Климову все-таки вынесли, причем по нескольким статьям. Перед ним открывалась перспектива провести в местах лишения свободы долгие годы. Досталось и его подельнику в торговле наркотиками, а также Яне и «гению-умельцу», подстроившему взрыв на яхте. Бывшему ухажеру Марианны, Петру, тоже не удалось «замять» свое, хоть и не значительное, участие.